– Серьезно, двойня? – вздыхает Яр. – Дорогая, ты постаралась.

Я кошусь на него – кажется, шутит.

– У вас все хорошо, даже тонуса нет. К двенадцатой неделе сделаем скрининг… – она продолжает что-то говорить, оценивая мое состояние.

Я ее не слышу.

Раньше к десятой неделе я пыталась сгрести себя в кучу и как-то функционировать. А она так уверена, что в этот раз все будет в порядке… Мне бы ее уверенность.

– Положите ее в стационар на сохранение, – неожиданно просит Яр.

А он настроен всерьез…

– Не хочу рисковать. Пусть Карина отдохнет, возьмете нужные анализы, и потом обсудим тактику ведения беременности. Так будет лучше.

– Как раз хотела предложить.

Сажусь на кушетке, вытирая живот. По спине пробегает холодок, я ежусь и Яр обнимает меня.

– Видишь, все отлично. Будет еще лучше, поняла?

Он даже не сомневается, что сохраню беременность! Обсуждает тактику ведения, и врач ему поддакивает, когда у меня сердце обливается кровью, и так хочется верить вопреки всему…

– Не тревожься, дорогая, – меня целуют в лоб. – Это вредно. Мы сделаем все возможное. Это лучший врач столицы, ты с детьми в надежных руках.

Врач улыбается при этих словах, словно ничуть не сомневается в успехе.

– Ложитесь в стационар? – спрашивает она, и я киваю.

Я согласна на все.

Далеко ехать не придется. Стационар – в закрытом от посещений соседнем крыле. Туда меня отвозят в кресле, словно я тяжело больна.

С Яром прощаемся у дверей.

– Я привезу вещи, – он целует меня в щеку.

Вроде все в порядке: обо мне позаботятся, будут лечить, но наворачиваются слезы. Больница – даже навороченная – всегда грустно.

Медсестра картой открывает дверь и увозит меня по тихому коридору. Я грустно осматриваюсь, пока еду. Здесь отличный ремонт, мраморный пол и свет приглушенный. Яркий, но вместе с тем приятный для глаз. Почти нет людей, очень тихо. Мы проезжаем мимо уголка для отдыха с живыми растениями, телевизором и кулером для воды.

Останавливаемся перед синей дверью с цифрой три.

– Мы на месте, – дружелюбно говорит медсестра. – Через полчаса к вам зайдет врач. Я помогу вам устроиться.

– У меня нет вещей. Устраиваться особенно не с чем.

Палата одноместная. Спроси меня, я бы предпочла компанию. Ну, не двадцать девушек на девятнадцать коек, но хотя бы одну соседку. Иначе слишком одиноко и грустно. Ничто не отвлечет от мрачных мыслей. Начну раз за разом крутить мысли о том, чем закончились прошлые беременности… Зачем мне это.

Здесь современная медицинская кровать – из тех, что показывают в фильмах про больницу, и уже застеленная. За раздвижной дверью шкаф для одежды. Есть маленький холодильник, телевизор. Свой отдельный санузел. Рядом с кроватью тумба. За ней – два кресла для посетителей.

Скоро Яр привезет вещи. Нужно было сказать, чтобы купил книжку.

– Пока можете переодеться в это, – сестра приносит вполне приличный халат и одноразовую ночную рубашку.

Да ладно, приличный! Он лучше того, что я носила дома. Переодеваюсь, свои вещи убираю в шкаф. В палате неуютно и одиноко. Подумываю, не выйти ли в коридор, посмотреть, что еще тут есть, как снова приходит медсестра. На этот раз с меню.

– Посмотрите, что вы желаете заказать на обед и ужин?

Это не просто ВИП-палата, а с каким-то спец обслуживанием.

– Суп-лапшу, биточки из индейки с картофельным пюре, салат из овощей, – говорю я, пробежав глазами позиции. Их не очень много и еда без изысков, но все равно впечатляет. – На ужин запеканку.

Проверив, что в палате точно все в порядке, медсестра оставляет меня одну.

Скоро друг за другом меня посещают врач, затем процедурная медсестра, приносят заказанный обед. Еда очень вкусная – на уровне приличного ресторана. После обеда Яр привозит вещи.