Бабка смущается, хлопает белесыми ресницами. Я же говорил, что действует!

            - Я – Рустам Громов. Звонил вам днем.

            - Угу. Точно. – кивает хозяйка избушки, с интересом обсматривает меня с головы до ног, заглядывает мне за спину, оценивающе глядит на «дьябло», хмыкает, качает головой, и только потом указывает на дом, посторонясь: - Ну заходи, коль приехал.

            ***

            РУСТАМ ГРОМОВ

            - Небось и впрямь нашей Вике детев организовал! – хмыкает Марина Аркадьевна, - Ты глянь-ка Витя, какой постреленок путь проделал, чтобы нас отыскать!

            Хм… постреленок? Это она меня так назвала?! Ну и словечко… такое чувство, что в век девятнадцатый попал.

            В родовом «поместье» Кудряшкиных царит чистота и убогость. Видно, что Марина Аркадьевна прекрасная хозяйка, но вот денег совсем у них в обрез. Но мне это только на руку!

            Старый ковер на стене, потертый оббитый красным бархатом диван, подле еще один, неожиданно новая плазма с небольшой диагональю. Не самой дорогой фирмы, но все же висит на противоположной от ковра стене. Видны упаковки лекарств, тонометр, в корзинке вязание, а с печи, развалившись, почти как человек, одним желтым глазом глядит на меня огромный черный кошак.

            - Чем вы болеете, Виктор Петрович? – стараюсь я понравится будущему тестю.

            - Цирроз у меня, сынок, а еще астма проклятая! Вот, пил-курил, а теперь на старости лет расплачиваюсь… ты если куришь – бросай это дело! – начинает кашлять бедолага.

            Будущая теща тут же бросается к мужу. Брызгает ему в горло ингалятором. Баллончик пустеет на «полупшике».

            - Закончился, проклятущий! – озабоченно качает головой Марина Аркадьевна, тут же идет вскрывает новый флакон. – Стоит безбожных денег, а кончается, будто водичка там, а не лекарство! - Если бы не Виконька, девонька наша, совсем бы отец загнулся… наших пенсий ни на что не хватает… - горько вздыхает будущая теща.

            Мне становится не по себе. Даже не думал, что в таком ужасе и нищете люди живут… Мне стыдно, что ничего не привез старикам с собой. Даже не подумал. Но у меня есть наличка. Оставлю деньгами, они им больше пригодятся.

            - А Вика, коза-дранная, взяла и забрюхатилась! – отцу становится получше, и он продолжает разговор. – Вот только про тебя разговору не шло! Другого батю наших внуков предъявляла.

            - Мы… это, поссорились с ней в то время! – выкручиваюсь я.

            - Мы как узнали, чуть заживо ее не закопали! Отец больной, а она еще два рта собралась привести на свет божий! Но она быстро отбрехалась, что сынок проректорский ей мальчишек заделал!

            - Что?! Сын проректорский?! Веник?! – усмехаюсь я. – Это он-то сын проректорский?! Первый раз такое слышу.

            - Да, он, и чтобы значит, проблему эту деликатную загладить, он нашу Вику взял взамуж, да еще в Америку всамдельнушную увез! Вика нам оттуда хорошо присылала…

            Честно, когда я ехал сюда, то вот никак не ожидал услышать подобное… Веник – сын Павла Викторовича?! Внебрачный что ли? Тогда сходится все, и Америка, и стипендия, и квартирка в Москве… однако!

Кудряшкина – охереть какая шустрая девка! Меня к стенке прижать не удалось, она на Веника детей повесила. Только вот как узнала про то, что он проректорский? Хотя… они жили вместе, на одном этаже общаги. Он – тупой до ужаса, мог взболтнуть лишнего, даже если папаша приказал настрого держать язык за зубами.

Пока не знаю, как именно относиться к этой информации, просто приму к сведению, что за Кудряшкиной, помимо ее родителей стоит и Павел Викторович. А это уже посерьезней. Ну да ладно, может одного моего плана с Кудряшкиными-старшими будет достаточно.