— Н-нет, — тихо шепчу, но никто естественно не слышит. 

— Миллион долларов, — Долгов скалится и озвучивает сумму. 

Вернер медленно затягивается сигаретным дымом и также медленно выдыхает сизое облако. Я обессиленно шепчу, чтобы он услышал: 

— Прошу, прошу. Не отдавай ему меня, — голос слабеет, даже шептать становится сложно. 

Долгов кровожадно, как в день свадьбы, смотрит на меня. Кажется, готов расчленить меня или ещё что-либо похуже. Перед моими глазами дым, разум превращается в кашу. Понимание происходящего покидает меня. 

Из последних сил шепчу: 

— Прошу, Демьян, не отдавай, — сглатываю слюну, — Не... отдавай... — всё плывет и уносится куда-то, видимо, я отключаюсь. 

Ощущаю жар всего тела, в груди ужасно сдавливает.  По ощущения, будто на мне лежит мешок с картошкой, тяжёлый и нескидываемый. 

— Тише-тише, — слышу мягкий баритон на ухо. Моего лба касается прохладная тряпка, кто-то гладит меня по волосам, как мама в детстве. — Я никому тебя не отдам, — мягкий, как карамель, немного рокочущий голос мужчины. Успокаивающие нотки укачивают меня. 

— Я боюсь, — в каком-то бреду произношу я. Не понимаю вообще ничего. Подсознание где-то на границе с нереальностью. Я вроде здесь, а вроде и где-то далеко. 

— Я слишком жесток, — тяжелый мужской вздох. — Переборщил, — доля сожаления в голосе, мне всё это чудится. Не могу разобрать. 

Плохо соображаю, губы ужасно пересохли, пытаюсь их облизать. Этот тембр голоса. Это же Вернер. Он сейчас рядом? Со мной рядом? 

Его слова успокаивают, дают надежду. Это не сон? Не понимаю, где реальность, а где вымысел. 

Тело охватывает дрожь, а внутри пылает пожар, кажется, что сгорю сейчас заживо. 

Со лба убирают тряпку, в чём-то смачивают и вновь возвращают её. Приятная влажность холодит кожу, а вместе с ней и разум. 

Мне вроде понемногу становится легче. Открываю глаза. 

Я в комнате, на большой кровати. Некий полумрак не режет глаза, и я стараюсь прийти в себя. 

Сон, всё было сном. Выдыхаю облегчено. Ужасно хочется пить, во рту засуха. Немного приподнимаюсь на локтях. Со лба падает тряпка. 

Я удивлено смотрю на неё, мозг плохо обрабатывает информацию. Это было в реальности. И Вернер, он всё это говорил? 

Осматриваюсь вокруг и замечаю возле приоткрытого окна силуэт мужчины. Демьян стоит ко мне спиной и не спеша курит. Сигаретный дым совсем не ощущается, потому что его ветром уносит из приоткрытого окошка. 

Меня настигает приятная теплота. Неужто он обо мне заботился. Это так странно. Обо мне впервые заботился мужчина, не считая папы. По телу, от осознания этого, пробегает приятная волна мурашек. 

Вернер тушит сигарету и оборачивается ко мне. 

18. Глава 18 Олеся

Я плохо вижу его, но слабое освещение даёт разглядеть мне хоть что-то. Демьян смотрит на меня, и в его взгляде сейчас нет той холодности и бездушия. Скорее усталость и изнеможение. Его властная энергетика витала в воздухе и захватывала меня. Казалось, что всё, что рядом с ним, всегда действует так, как ему нужно. 

Но сейчас, здесь, я ощущала ещё что-то необъяснимое. Я даже не совсем понимала, что это, потому что до этого ничего такого не происходило со мной. 

Неужели он всю ночь здесь? Видимо, из-за стресса в лесу меня подкосило, даже не совсем ещё осознавала, что происходило и, где была реальность. 

Это так необычно, чувствовать чью-то заботу. Мужчина медленно направляется ко мне, садится на кровать, а я вздрагиваю, натягивая одеяло повыше. Вижу как кривятся его губы в недовольной усмешке. 

Я его сейчас не боялась, но инстинкты сами собой выдавали такие действия.