Это до боли, до исступления не правильно. Но именно так я ощущала себя. 

Я таки добралась до душа. Пыталась отмыться от всего, глупо надеясь, что с водой все уйдет и мне станет легче. Вернер ушёл и вряд ли вернется. Я немного спокойно выдохнула. 

Что ж, побег не удался. Было глупо надеяться. Отстаётся лишь плыть по течению, молясь, что не будет хуже. 

Вышла в банном полотенце,  надеясь, что никто не увидит. А кто может увидеть? В доме ведь, кроме меня и Вернера, никого больше нет, а он уж думаю не вернется сюда. 

И как по заказу в комнату входит Вернер. Его глаза воспламеняются адским блеском. Мужчина сглатывает, что не укрывается от меня. Я тоже теряюсь и замераю. Щеки краснеют и горят. 

Демьян медленно идёт в мою сторону, а я глупо пытаюсь прикрыться руками. 

Что ему сейчас придёт в голову. Дрожь россыпью побежала по телу. Мужчина резко присел, а я зажмурилась, боясь, что меня сейчас ударят или с силой сдерут это долбанное маленькое полотенце. 

Но я была не права. 

Мужчина молча присел, взял мою ногу, там где была мозоль, которая превратилась в кровяную рану. 

Вернер намазал мне ногу и приклеил пластырь. Я задыхалась от этих действий. Все движения мужчины было точно-точно выверены. 

Зачем он так? Его поведение необъяснимо и запутывает меня с каждым днём всё сильнее. 

Он резко встал, оглядел меня. Я видела, как пошло он смотрел на меня. Я побледнела от страха. У него в голове явно были нехорошие мысли. 

— Думаешь я насильник? — грубый вопрос, разрезающий тишину. Я вздрогнула. — Я не коснусь тебя в этом плане, пока ты сама не попросишь. Завтра продолжим разговор, —  Демьян оставил меня, шокированную и не понимающую. 

Он не тронет? А можно ли верить? И с чего он взял, что я захочу когда-то попросить... 

Но признаться честно, всë-таки его слова меня немного успокоили. 

17. Глава 17 Олеся

После того, как Вернер ушёл, меня начала бить какая-то необъяснимая мелкая дрожь. Видимо, начался отходняк после всех сегодняшних событий. Боже... я кажется схожу с ума. 

Обняла себя руками и тихонько заплакала. Сначала муж, теперь этот... где я так нагрешила. Иногда у меня складываются ощущения, что я вообще зря родилась. Сколько помню, надо мной и в школе издевались, глумились. 

Я завалилась на кровать и пыталась уснуть, но сон никак не шёл. В голову лезли разные мысли: что если слова Вернера о том, что он меня куда-то отдаст правдивы, зачем я вообще живу. 

Большой зал Вернера, сидящий с хищным оскалом Долгов. Бывший муж противно облизал губы, так как он всегда любил, вызывая во мне противную подступь тошноты. Вот-вот и меня вывернет. 

Они сидели в больших креслах и что-то обсуждали, я же находилась в углу комнаты, запуганная и заплаканная. До меня плохо доносился из разговор, совсем не разобрать. 

Волосы растрепаны, взгляд зашуганный, а рядом тот амбал, что поймал меня в лесу. Он смотрит на меня, как на пустое место, брезгливо и уничтожительно. 

Я держусь за огромную темную штору, стараясь её использовать, как поддержку, чтобы не упасть. Еле стою на ногах. 

— Я готов купить её, — громкий хриплый голос Долгова был адресован в мою сторону. У меня кажется сердце в пятки упало. Опять к нему? Нет-нет-нет. 

Вернер в своём ленивом стиле подкуривает сигарету и оценивающе меня осматривает. В его глазах сплошной лёд и мороз. Даже капли сожаления нет, которое хоть изредка проскакивало в его взгляде. Сейчас сплошная темнота и сталь. 

— Сколько? — ухмыляется Демьян и произносит грубо и жестко, разрывая все мои надежды на спасение просто в мелкие клочья. Я сглатываю огромный ком, ноги подкашиваются и я падаю на пол. Он же не поступит... Не поступит со мной так.