Это что, интересно, тут происходит?

17. 16

В тот вечер я остаюсь, чтобы уложить Дину, пока Александр разбирается с братом. Благо квартира достаточно большая, чтобы не видеть их и не слышать, пока мы купаемся, а потом я читаю Дине книжку. Какие книжки правильно читать детям на ночь, я не знаю, поэтому принесла из дома совершенно непедагогичных Зоков и Бада.
— Очередь на мед?
— Очередь на взбод!
— Не интересуюсь.

Дина слышит эту историю уже в десятый раз, но смеется все так же. Она вообще очень много смеется, но меня это не успокаивает. Я слишком хорошо знаю, что люди с депрессией могут выглядеть душой компании и беззаботными мотыльками. До упора. Думаю, что и у детей травмы могут прятаться где-то в глубине сердечка, пока они хохочут над книжкой.
Дина засыпает, но я сижу у ее кровати в свете ночника, пока не слышу хлопок двери.

Только после этого на цыпочках выхожу из детской и говорю в спину Александру:
— Все, я домой. Всего доброго. Карим ждет?
— Да-да, — он оборачивается вместе со стулом и смотрит на меня как-то очень внимательно. — Лара, я вот подумал…
— Что? — выпрямляюсь я с сапогом в руке и сдуваю пряди волос с лица.

Он смотрит на меня несколько долгих секунд, но потом качает головой:
— Нет, ничего. Завтра с утра как обычно?
— Ну да, — я застегиваю куртку и отпираю дверь. — Спокойно ночи, Александр.
— Спокойной ночи, Лара.

Пока я иду по длинному коридору, он не закрывает дверь. И только когда поворачиваю к лифту, слышу щелчок замка.

Следующее утро начинается так же суетно, как и любое наше утро уже две недели. Александр рычит по телефону, носясь из комнаты в комнату, Дина капризничает, я терпеливо жду указаний от работодателя и обдумываю, чем буду кормить ребенка на завтрак. Иногда это каша, но иногда нам обеим хочется чего-нибудь хулиганистого, и я заказываю круассаны и какао.
Вот и сегодня, глядя на темень за окном и невыспавшуюся мордашку Дины, я захожу в приложение еды и вижу там мандариновый круассан! Ну, конечно! В такой мрачный ноябрьский денек только такой и стоит заказывать.

Звонок домофона раздается буквально через пять минут — ого! Так быстро нам завтрак еще никогда не привозили. Но на этаж почему-то поднимается не курьер с квадратным ранцем, а человек с огромным букетом из роз и орхидей в руках.
Он радостно улыбается, завидев меня, и сует букет мне в руки.

— Извините, это ошибка, — говорю я. — Перепроверьте номер квартиры.
— Вы — Лара? — сверяется тот с телефоном.
— Да, но…
— Значит, никакой ошибки! Хорошего дня! — и он удаляется к лифту.

Я растерянно возвращаюсь в прихожую.
Александр в уже завязанном галстуке и даже ботинках подходит ко мне с хмурым видом и выуживает из цветов карточку, которую я не заметила.

— Самой лучшей няне на свете, — цедит он сквозь зубы. — И подпись — Р.

Он комкает карточку в пальцах.
Я стою с растерянным видом, даже не представляя, куда девать этот роскошный веник.

— Это вам от моего брата, — поясняет Александр. — Что-то непохоже, Лара, что вы непривлекательны для мужчин, как утверждаете.
— Да что вы говорите! — возмущаюсь я. — Думаю, это не романтические чувства. Он просто любит Дину. Помните, как растрогался, когда вы рассказали о том, как я ее нашла? Это благодарность.
— Ну-ну… — говорит Александр и аккуратно огибает нас с букетом, чтобы выйти из квартиры.

Ноябрь подходил к концу, снег как выпал, так уже и не таял. По каналу в черной воде плыли полупрозрачные льдинки, которые все активнее кучковались под мостом, слепляясь в единое целое и намереваясь зимовать именно тут. Нева пока была свободна ото льда, но по краям с утра уже подмораживало.