Однако хотелось быть в курсе, кто все-таки этот товарищ и чего желает?!

Внутри все закипало от одной мысли, что ему нужна Смолова, а не деловые связи с ее отцом. Я гнал от себя эту дурь, но одновременно пытался взглянуть на все объективно. Это мир бизнеса. Он жесток, несправедлив и здесь другие порядки. И уж точно не мне с моим рылом-то и опытом за спиной лезть в чужие дела. Как бы ни хотелось защитить пигалицу, позволить ей увидеть другую реальность, понимал – мне это недоступно. Я никто. Для нее точно. Просто телохранитель. А вот Витьке можно намекнуть, что у него, кажется, завелся конкурент, пусть братишка пораскинет мозгами и сам что-то придумает.

Оказавшись в просторной гостиной, я встал у двери, заведя руки за спину. Лиза, поцеловав в щеку маму, присела на край кожаного кресла, недовольно взглянув на отца. Петр поправил очки на переносице, попытался улыбнуться дочке, но, наткнувшись на ее колючий взгляд, тут же нахмурил густые брови, словно прочитав все в карих глазах малышки. А там было много чего. От негодования до разочарования. Ей не по душе было присутствие в доме этого престарелого мажора. Но мне почему-то казалось, что Смолова чего-то ждала еще… или кого-то.

– Дочка, у нас гости, – заботливо начала ворковать жена Петра Николаевича, подставляя той фарфоровую чашку.

– Я заметила, – насупившись, произнесла Смолова, даже не пытаясь придерживаться этикета.

Ее тон был резок, она равнодушно пожимала плечами, будто присутствие постороннего ее не касалось, но чем больше Лиза проявляла непосредственность, тем крепче ее отец сжимал в руках стакан с виски.

На какой-то миг я подумал, что еще немного и стекло в его руках превратится в крошево просто. Лизе же было откровенно плевать, она смотрела сквозь гостя и явно не слышала щебетаниясвоей матери.

Лишь пару раз Смолова взглянула на меня, словно ища поддержки, а что мог сделать я? Да и старался не пропустить ни единого слова, впитывал все как губка, будто предчувствуя, что впереди много интересных событий. Но точно не ожидал, что ситуация в какой-то момент выйдет из-под контроля настолько, что я потом начну кусать локти и едва не выть на луну.

– Арсений не смог приехать, – с ноткой жалости произнес вкрадчиво безымянный тип. – Задержка рейса, но передавал привет. Думаю, вскоре вы уже увидитесь.

– Он не женился? – изогнула чертовка бровь дугой.

– Нет, Лиза, – улыбнулся ее собеседник, – хотя ты, наверное, обрадовалась бы сему факту.

– Точно, – откинувшись на спинку кресла, кивнула маленькая дьяволица.

– Она шутит, – строго взглянув на дочь, добавил Петр. – Лиза ждет Арсения, уверен, будет счастлива встречи.

– На том свете, – прочел я по губам Смоловой и не смог сдержать улыбку.
А она, черт подери, мне нравилась! Не сдавалась, как бы не наседали родители. И если сначала мне было ее жаль, то теперь я видел, что она вполне могла за себя постоять. Правда, параллельно и уверенность возникла, что выйдет ей это все боком в итоге. Но настрой Лизы мне был по душе. Девчонка готова была бороться. Прекрасно осознавала, к чему все шло. И приезд этого Арсения непросто так, а папаша явился закинуть удочку. Рыбак хренов, с радостью бы вывез его на середину реки и… Ай, да на хрен!

– Мы с Ильей еще обсудим деловые вопросы, но к теме свадьбы вернемся обязательно, когда соберемся полным составом, – похлопал Петр дочь по плечу, поднимаясь со своего места.
А я от этих слов вытянулся как струна. За грудиной творилось что-то непонятное, будто у меня внутренности пропустили разом через мясорубку, а потом попыталась запихнуть все в обратном порядке в нее же.