Гавор постарался убрать обломки как можно быстрее. Он прекрасно понимал, что сейчас на счету каждая секунда. Мир сузился до препятствия, с которым тот воевал в данный момент. В голове крепко засела всего одна мысль: «Надо пошевеливаться». Рассудком он прекрасно понимал, что помощь понадобится не только в жилых и рабочих зонах. Мысль о том, что погибших может быть гораздо больше, чем выживших, тут же прогнал прочь. Прекрасно понимал, что сейчас мало чем может им помочь.

Ещё совсем молодой охранник оказался мёртв. Закрыв остекленевшие глаза, в которых больше не было жизни, Гавор оттащил уже остывшее тело в сторону. Поднял валявшееся на полу одеяло и накрыл несчастного, для которого всё было уже слишком поздно. Сам же снова вернулся к завалу, под которым могли оставаться уцелевшие.

Воевать с тяжёлыми обломками, когда сам едва ноги передвигаешь от слабости, оказалось почти невыполнимой задачей. Только оставлять тех, кто ещё мог спастись, он не имел права. Врождённое чувство долга заставляло Гавора не опускать руки. В его голове не утихал шум падающих конструкций и истошные вопли тех, до кого сейчас добраться не было никакой возможности.

Из двухсот человек, которые заступили на дежурство вместе с ним в ночь, когда произошёл катаклизм, уцелело только сорок. Остальных похоронили в боковом коридоре, где была глубокая яма. Её специально выдолбили для пустой породы. Могилу сверху забросали обломками. Полный список погибших лежал теперь у Старшего мастера по безопасности в нагрудном кармане. Двое из уцелевших находились в критическом состоянии из-за большой кровопотери. Хорошо ещё, что кровотечение удалось остановить. Стерильные повязки и обработка ран антисептиком давали небольшую надежду на то, что для двух ещё совсем молодых парней всё окончится вполне благополучно.

Сил на какие-либо дополнительные действия уже не оставалось. Поэтому люди попадали на кучей наваленные прямо на пол одеяла и куртки и погрузились в тревожный сон. Уже утром надо было отправляться на розыски тех, кто не погиб во время землетрясения. То, как изменились до мельчайших закоулков изученные коридоры жилой, медицинской и рабочей зон, они и предположить не могли.

К счастью, роковое событие далеко не у всех отняло жизнь. Ауна пришла в себя далеко не сразу. Заторможенный нехваткой кислорода мозг отказывался соображать. Он не воспринимал полной картины того, что сейчас происходит вокруг. Пошевелившись, она ощутила прикосновение ледяной руки. Оба молодых стажёра из Высшей технической школы оказались мертвы. Старший мастер-механик Дерон, который многому научил их с напарником, тоже уже несколько часов не дышал. Тело успело остыть и начать деревенеть.

Девушка девушка осела в кучу пыли и обломков у трёх бездыханных тел и горько заплакала. Она впервые видела смерть так близко, поэтому была потрясена до глубины души. На плечи, сотрясающиеся от беззвучных рыданий, легли тёплые руки. Голос Вилара, второго мастера в её смене, прозвучал сродни раскату грома в ясном небе:

– Мы должны быть сильными. Нам нужно не только выжить, но и выбраться на поверхность. Другим сотрудникам шахты и их семьям может понадобиться наша помощь.

Как во сне Ауна, посмотрев на напарника покрасневшими от пыли и стресса глазами и выдохнула:

– Погибших надо, хотя бы, похоронить по-человечески.

– Этим следует заняться в первую очередь, – мужчина прекрасно понимал, что напарницу надо занять делом, чтобы она смогла хоть немного отвлечься от убийственной реальности.

Мастер-механик всегда отличался уравновешенным и спокойным характером в отличие от более вспыльчивой коллеги. Ауне всего месяц назад исполнилось двадцать три года. Он был старше на пять лет и считал себя обязанным присматривать за имеющей задиристый характер девушкой. Зелёные глаза встревоженно смотрели на собеседницу из-под шапки густых русых волос на перепачканном пылью лице.