Пока наложницы целовали его, Обран вспоминал эту проклятую девку, из-за которой всё так неожиданно изменилось. Тогда в зале он заметил, как она смотрит на него. Но жажда унизить Нардэна сначала, а потом и страх, не позволили ему по-настоящему обратить внимание на то, что взгляд наложницы полон ненависти. Она посмела! Посмела смотреть на него с гневом, даже с яростью!

Дама Тэда держала её именно поэтому – потому, что эта девка точно кинулась бы на него! Обран только-только осознал этот момент и это невероятно удивило его. Глаза наложницы Нардэна просто пылали, слёзы текли, и она вырывалась и рычала, будто дикая кошка, попавшая в капкан. Она не испугалась бы вцепиться в его лицо.

Младший принц ясно понял для себя и то, что если бы она вырвалась из рук управляющей гарема и бросилась на него, то Нардэн не позволил бы ему не то, что убить её, но даже просто ударить. И присутствие отца не остановило бы его. Он повторил бы то, что сделал в зале дегустации. Они оба – Нардэн и эта девка, просто схватились друг за друга. Он обнимал её постоянно, закрывая руками ото всех, а она не отпускала его плечи и пряталась лицом в его грудь…

Несмотря на жгучую злость, Обран думал об этом с интересом и смотрел на своих наложниц. Все тряслись от ужаса, целуя его тело, и это страшно раздражало. Хотя обычно принц любил эти токи, страх девушек возбуждал его. Но все мысли возвращались к яростной наложнице брата, готовой броситься на его врага со всей злостью, при этом рыдающей в голос и обнимающей его так, словно она хотела срастись с его телом и спрятаться внутри него. Столько разных эмоций всего в одной женщине…

Обран взял за волосы одну из наложниц, ласкавшую его пах, и, подняв её голову, посмотрел в глаза. Девушка опустила взгляд и задрожала. Принц наблюдал за ней мгновения, а потом спросил:

– Если бы мне грозила опасность, что бы ты сделала?

Остальные наложницы не прекращали ласки, но Обран чувствовал их напряжение. Его вопрос напугал их.

Девушка, которую он держал за волосы, ответила:

– Всё, что вы приказали бы.

– А если бы я не мог приказать? – принц разглядывал лицо наложницы, бледнеющее от страха.

– Я… не знаю, мой господин, – прошептала она.

– Стала бы защищать меня? – Обран смотрел в глаза, которые девушка прикрывала.

– Мой господин не нуждается в защите, – нежно пролепетала она, – вы эгрессер, мой принц, разве кто-то может угрожать вам?..

– Скажи да или нет? – Обран туго намотал волосы наложницы на руку и притянул её к себе.

От страха у девушки грудь застыла на вдохе, и она замерла, закрыв глаза. А принц ясно понял, почему она молчит. Если скажет «да» – это будет ложь, и он сразу это почувствует по её токам, если скажет «нет» – обидит его. И тот и другой вариант для неё может оказаться смертельным.

Обран взглянул на остальных наложниц. Они все застыли, опустив головы и глядя в складки постели.

– Пошли вон! – принц резким рывком швырнул с кровати девушку, которую держал за волосы, и остальные немедленно скатились следом за ней.

Схватили одежду с пола и, не одеваясь, просто держа её в руках, голыми попятились к дверям. Конечно, с поклоном. Обран мрачно наблюдал за ними. Наложницы вышли из его спальни, и он остался один. Какое-то время лежал, думая о том, что зря не стал требовать проклятую девку обратно. Надо было сделать это и пользовать её прямо там в зале, на глазах у всех и особенно на глазах у Нардэна. Пользовать беспощадно, всячески, как только можно пользовать женщину. А потом бросить её ещё живую под ноги Нардэну, сказав: