Заказали нести все, что есть на кухне. Пока расставляют посуду и хлеб, мы с Кросом обошли трактир, заглянули в местный туалет аж из двух попахивающих кабинок с наколотыми на деревянные стержни лопухами. Присмотрел себе место для сна на сеновале, бросил туда куртку рядом с курткой Кроса.

Держусь рядом с опытным в местной жизни парнем на всякий случай, общаюсь ведь тоже только с ним в основном, остальные Охотники держат определенную дистанцию.

Не знаю почему именно, из-за стычки с парнями из-за Ланки, из-за того, что ухожу из Гильдии и сильно внешне не горюю об этом закончившемся куске моей жизни, или еще из-за чего.

«Спасибо Гильдии родной за то, что приняла в свои ряды, дала приют, еду и ласку, научила жить и выживать в диком лесу, добывать птицу и животных, время нормально выучить язык и за все остальное, что я сам заработал и получил», – говорю себе.

«Дальше уже я как-нибудь сам отправляюсь шагать по новой жизни, пробовать ее на вкус и познание, – с немалым облегчением напоминаю я. – Хоть и сказал Крос про какую-то работу, связанную с моим умением считать, почему-то я не очень поверил ему. Больше наш разговор был похож на прощальный все же, как говорит мне мое предчувствие».

Когда мы вернулись, на столе уже стоят кружки с пивом и первая закуска, соленья и грибы. Пиво достаточно вкусное, свежее, хоть и мутное. Я сделал глоток и передал кружку Кросу, успевшему выдуть свою за пару глотков.

Тут же поймал пробегавшую шуструю разносчицу и заказал ей пива на всех – повторить и отдельно еще три кружки для Кроса. Парни одобрительно зашумели, застучали кружками и быстренько опрокинули свое пиво. Когда через пять минут девка принесла зараз двенадцать кружек, веселье за нашим столом закипело не на шутку.

Я интереса ради спросил у разносчицы, сколько с меня и порадовался ответу. Большая кружка пива стоит всего три грольша – достаточно дешево, как мне кажется, для места в лесу. где нет никакой конкуренции вообще.

Похоже, делают его так же недорого и недолго. То есть за серебряный дан можно купить две кружки и еще оставить на чай. Я сказал девке мои заказы писать на меня и заказал всем еще по паре кружек. Но заметив, что она недоверчиво смотрит на меня, видя в первый раз такого щедрого Охотника, то достал и запустил рыбкой одну за другой двенадцать серебрушек. Девка ловко их перехватила, просияла, понимая, что уже чаевые там зафиксированы и убежала за пивом, собрав пустые кружки со стола.

Тем временем трактир наполнился народом, пустующих столов почти не осталось, одних только мужиков под сто двадцать душ набралось.

К нам уже понесли серьезную еду, два полных подноса жареных корнеплодов, что-то среднее между картошкой и репой, только жареные или еще и запеченные – я так не понял. С пива аппетит проснулся у всех, парни активно жуют, и только Крос заливает в себя кружку за кружкой.

Вот – дорвался человек до своей любви и не смотрит ни на что другое, не тратит понапрасну внимание и время.

Гомон и шум доносятся уже со всех сторон. Я прихватил кружку и подошел к стойке из бревен, обитых фигурными закопченными досками с почти не видными уже рисунками.

Пожилой, но очень здоровенный мужик за стойкой не спеша подошел ко мне и спросил:

– Что угодно, уважаемый?

Я поинтересовался, как у уважаемого хозяина дело обстоит с благородными напитками, вином или крепким. Пиво мне понравилось, но учитывая, что градусов в нем всего два или два с половиной, напиваться таким можно бесконечно долго.

Хозяин немного удивился и, немного подумав, полюбопытствовал, почему я сижу с гильдейскими: ведь он меня никогда не видел в Сторожке.