— Нет, ваше высочество, погасите магию, — не оборачиваясь, бросила, стараясь не разорвать зрительный контакт, — он не навредит своей любимой, каким бы мерзким ему не показался мой вопрос. Правда же, Дэран? Ты ведь любишь Елизару, всё, что случилось – не твоя вина, верно? К тому же, ты был против её участия в этом, но почему согласился? Что стоит на кону, раз вы все решили рискнуть её жизнью и жизнью принца?

Тьма, клубившаяся в его глазах, замерла. Она будто прислушивалась ко всему, что я говорила. Это пугало до дрожи в коленях, до трясущихся рук, практически примерзших к его щекам. Отступить я была не в праве, верила, все что я делаю – правильно, так нужно.

Хэран кивнул, сосредоточенно глядя на ловчего. Сеть никуда не делась, она была готова в любой момент сорваться по его воле.

— Я… — голос младшего Норвинга звучал будто изнутри него, казался глухим, каким-то потусторонним. — Люблю Елизару, я не причинил бы ей боли, даже будучи в состоянии тьмы.

Чернота медленно отступала, являя его зеленые глаза, с грустью смотрящие в ответ. Переключение на магическое зрение выходило интуитивным, но всегда работало: тьма действительно уступала, ленты, пугающие своей чернотой, истончились.

Его лицо посерело, и я знала, что получится в следущий момент:

— Лови его! — успела крикнуть Хэрана прежде, чем ловчий начал заваливаться на меня.

Усадив Дэра на кровать, принц протянул ему уже открытую фляжку, которая ещё несколько минут назад вернула мне магию, наполнив энергией внутренний резерв.

— Давай, брат, пей, — он приложил флягу к иссушенным губам, чуть надавливая, заставляя их раскрыться. Дэр поморщился, успев вдохнуть запах эликсира. — Гадость, но ведь помогает.

И если в нашем мире обращение «брат» не подразумевало бы родственных отношений, так можно было бы назвать и близкого друга, то в этом мире маловероятно. Можно было бы пропустить мимо ушей, ведь они внешне совершенно не были похожи. Разве что, они были братьями по крови?

Хэран положил ладонь на затылок ловчего, чтобы тот и не думал дёрнуться, уворачиваясь от ядреного аромата элексира, волной ударившая в его нос. Убойная мощь неизвестной настойки своим только запахом могла поднять мертвого из могилы.

В отличие от меня, Дэран смог сделать несколько глотков, прежде чем закашлялся, сложившись пополам. Кажется, ловчий даже немного позеленел, но, с другой стороны, он уже не выглядел мертвенно-бледным.

— Сейчас тебе станет легче, — принц легко похлопал его по спине, прежде чем гневно обернуться, — что ты творишь? Ты хоть понимаешь, что не ужержи он тьму хоть на миг… — Хэран вздохнул. — Не знаю, откуда тебя вытащили, но я не позволю подвергать риску моего…

Он вдруг запнулся, от злости на самого себя, за то, что проговорился, да и на меня, что вынудила его это сделать, его кулаки сжались, побелев от напряжения. Упрямо поджав губы, принц окинул меня испепеляющим взглядом. Вот только до того, который пронзал мою спину, ему было очень далеко.

—Твоего брата, — закончила за него, — Дэран бастард короля.

Не знаю, откуда, но я была уверена в своих словах. Но как много людей ещё знают об этом? Услышав, Дэран болезненно дёрнулся, словно от пощечины, огнём опалившей его щеку. Губы принца искривились, он хотел было заупрямится, сказать, что это не так, никакой Дэр не бастард. Если уж вскрывать карты, то здесь и сейчас, пока не стало всё ещё хуже.

Будто увидев в моём взгляде что-то, младший Норвинг мотнул головой:

— Только я, Арон ничего не знает, — сглотнув, Дэран облизал пересохшие губы, — и будет лучше, если он не узнаёт.