Тайра улыбнулась, понимая: это такая неловкая попытка хоть как-то сблизиться с ней. И несмотря на то, что отец много раз описывал внешность её мамы, девушка ответила:

— Хочу.

Судя по вздоху, Риан обрадовался. И отец тоже будет рад. В конце концов, в чём-то он прав, и Тайре не обязательно быть такой упрямицей. Пусть Риан ухаживает, если ему нравится, главное, чтобы не настаивал.

И на танцы она давно хотела сходить.

6. Глава 6

Иногда Тайре казалось, что спать она любит гораздо сильнее, чем бодрствовать. Точнее, не спать, а видеть сны. Ключевым словом здесь было «видеть», ведь во сне Тайра действительно видела, и окружающий её мир был ярким, как в детстве. Таким она его помнила.

Её пёс тоже был здесь, как и всегда. Лежал рядом, уткнувшись мокрым носом в руку, и посапывал. Тайра привстала и огляделась — они находились на широкой поляне, усыпанной ярко-жёлтыми одуванчиками, а вокруг шумел и волновался лес. Молодой, зелёный и живой — наверное, такой же лес окружал её и наяву.

Тайра села прямее, погладила пса по голове. Он посмотрел на неё светло-голубыми, почти прозрачными глазами, и она вдруг сказала, сама не понимая, зачем это делает:

— Интересно, что будет, если я выйду замуж?

Несколько секунд пёс смотрел на неё, будто пытаясь понять сказанное, а потом оскалился и зарычал, и в этом рычании Тайре послышалось ревнивое «не смей!»

Она засмеялась и качнула головой, глядя на пса с лукавством.

— Что ты рычишь? Есть тут один кандидат, отец его мне сватает. Говорит, что хороший парень и маг сильный. И я вот думаю…

Договорить Тайра не успела, внезапно оказавшись прижатой к земле тяжёлым телом своего пса, который продолжал рычать ей в лицо и скалить зубы. Она фыркнула и поцеловала грозную морду.

— Отец утверждает, что ты выдумка, — произнесла Тайра тихо и серьёзно. — Плод моего воображения. Но я не верю. Я думаю, ты настоящий. И ты — человек. — Пёс замер, и она обняла его, продолжая осторожно целовать. — Ты ведь понимаешь, что я говорю, да?

Он лизнул её в щёку, а затем… кивнул. Совершенно по-человечески кивнул, и от этого кивка у Тайры закружилась голова. На одно краткое мгновение девушке показалось, что на ней лежит не пёс, а мужчина, но это наваждение быстро развеялось.

— Тогда стань человеком, — прошептала она с отчаянием. — Стань им хотя бы во сне!

Пёс молчал, и Тайра отстранилась, чтобы посмотреть ему в глаза. Кажется, он был озадачен — хмурил брови, щурился, как человек, который пытается решить сложную задачу.

«Наверное, он не помнит, кем является наяву, поэтому не может стать собой во сне, — подумала Тайра, вздохнув. — Да, это логично. Но что я могу сделать, чтобы… он вспомнил себя человеком?.. Мужчиной?»

Тайра застыла, повторяя про себя ещё раз это слово — мужчиной. А что, если попытаться воздействовать на него, как на мужчину?

И Тайра, приняв решение, потянулась к вороту платья.

Одна пуговица, другая, третья. Сначала он просто смотрел, но когда девушка расстегнула четвёртую и потянула ткань в сторону, почти по-человечески протянул:

— М-м-м! — И ткнулся носом в ладонь Тайры.

— Хочешь ещё? — шепнула девушка, погладив кружево белья. — Снять это?

— М-м-м! — подтвердил пёс нетерпеливо, и Тайра, внезапно смутившись до жара в щеках, дёрнула кружево вниз. Ткань послушно сползла, обнажив одну грудь, и тёплый воздух коснулся нежно-розовой кожи маленького соска.

В следующее мгновение пёс, замотав головой, застонал и исчез, и Тайра осталась одна, не понимая, что всё это значило, и не ведая, что в эту самую минуту проснувшийся посреди ночи главный дознаватель Альганны, прижав ладонь ко лбу, пытается не выпустить из собственной памяти стремительно ускользающий сон. Но сон уходил, забывался, растворяясь в окружающей тьме, как и раньше, в течение целых пятнадцати лет до этого.