Тура Саматов вошел в здание, находившиеся в дежурке офицеры поднялись.

Дежурный – лейтенант Веденеев – доложил:

– За время вашего отсутствия, товарищ подполковник…

Саматов прервал его, показал на Мириша:

– Это к тебе?

Веденеев пожал плечами:

– Городская милиция! Как всегда! По шкурному делу! То каюту, то авиабилет…

Тура сказал:

– Объяви всем: больше этого не будет! Я запрещаю! Мы – транспортная милиция, а не транспортное агентство… А этому скажи – пусть идет в кассу!..

– Слушаюсь, товарищ подполковник!

Тура направился к себе, на второй этаж.

На лестнице ему встретился давешний снабженец – Вахидов. Он клал в карман какие-то бумаги.

– Довольны, товарищ подполковник? – спросил он у Туры. – Ваше приказание выполнено. Рыбу сдал в ресторан. Копию квитанции отдал вашему секретарю лично для вас. На память.

Вахидов, приблизив лицо к Type, с улыбкой сказал тихо:

– Ты человек чужой, временный. Я думаю, ты долго не задержишься. Тут и не таким рога обламывали, подполковник…

Тура ответил в тон:

– Запомни пословицу, Вахидов: когда бьют по рогам одну корову, ноют рога у всех коров. Будь здоров…

Поднявшись в приемную, Тура приказал секретарю:

– Гезель, найди Орезова… Пусть срочно позвонит.

– Сейчас, товарищ подполковник…

Гезель сняла телефонную трубку.

Ей нравилась ее роль секретаря при новом начальнике милиции. В кабинете все сияло, во всем чувствовалась женская рука.

Орезов позвонил уже через минуту:

– Спрашивали, товарищ подполковник?

– Срочно вызывайте всех, с кем Пухов мог иметь дело… Всех! Срочно…

– Понял.

– И всех, кто может знать, где сейчас находится Мазут.

– Вас понял. Товарищ подполковник! Веденеев – дежурный – просит трубку…

– Сейчас позвонили, товарищ подполковник! Еще труп. Опять в районе метеостанции! Доставлен в морг.

– Личность установлена?

– Рыбак! Сейфуллин… Несчастный случай на охоте, видно, влепил себе в лоб…

– Кто его доставил?

– Его родной брат. Он же и сообщил. Брат сейчас тоже в морге. Бураков уже там! Занимается!..

Тура взглянул на часы.

– Как только машина вернется, я тоже туда подъеду…

Дверь судебно-медицинской экспертизы открыла Анна Мурадова.

– Мне вас жаль, – сказал Тура. – Второй труп…

– Вы уже в курсе?

– Да, мне сказали.

– Я знала Сейфуллина. Хороший человек! Мы рядом жили. Я часто видела его и жену…

Они прошли в секционную.

На столе лежал закрытый простыней труп. Сбоку, у окна, негромко плакала женщина в черном, вдова убитого. Брат убитого – личность из тех, которые обычно не запоминаются, – молча сидел рядом.

Тут же находился и Бураков. Он заканчивал писать.

Анна Мурадова откинула простыню с головы – лицо Сейфуллина было изрешечено дробью.

– Множественное попадание дроби… Выстрел в упор или с близкого расстояния…

– Вы подозреваете кого-нибудь? – спросил Бураков у вдовы.

Женщина заплакала, брат сказал только:

– Кого мы можем подозревать? Врагов у него не было…

– Когда он ушел из дома? – спросил Тура.

Сейфуллин-брат посмотрел на вдову, потом сказал:

– Вторые сутки…

– Он не говорил, куда уходит? Зачем? – спросил Тура.

Ответила женщина:

– Я была на работе.

– Дети есть у вас?

– Двое. Они сейчас в пионерском лагере… – Она снова расплакалась.

Тура обернулся к брату:

– Где вы обнаружили труп?

– Недалеко от метеостанции…

– В воде?

– Да.

– А почему вы решили искать его там?

Мужчина задумался:

– Не знаю, словно подсказало что…

– Я возьму объяснения, товарищ подполковник… – сказал Бураков. – И приеду!

Тура и Мурадова вышли во двор. Анна вынула из халата сигареты. Тура чиркнул зажигалкой.

– Какой сегодня длинный день, – сказала она. – И конца не видно!