Чуть склонив голову в поклоне, Мечислав проговорил степенно:

– Обсудили мы, старейшины племени бодричей, твое предложение, король данов, и решили единогласно, что можем за жизнь нашего князя отдать выкуп такого размера, какой сам назначишь.

У Готфрида высоко вверх полезли брови, и все его узкое лицо с маленькими веселыми глазками сморщилось, будто он собирался громко чихнуть. Потом рассмеялся и, оглянувшись на своих подчиненных, весело и издевательски спросил:

– Ну, а если я назначу такой выкуп, который будет не под силу собрать вашему городу, тогда что?

– Если мы сразу не соберем, то выплатим по прошествии последующих лет.

– Вон как! А не получится так, что просто-напросто надуете меня? Отдам вам вашего князя, отойду с войском в свои земли, а вы возьмете да и заявите, что ничего не должны или, чего еще хуже, что запросил я слишком дорого, стало быть, поступил нечестно, тогда и можно отказать, не поступаясь совестью. Что ты на это скажешь, почтенный старец?

– Наше слово твердо. Сколько запросишь, король, столько и передадим в твои руки. Сегодня или после. Мы слово держим крепко.

Король дернул поводья, конь его сделал скачок вперед, но Готфрид тотчас его усмирил и заставил неторопливым шагом объехать вокруг бодричского посольства. Как видно, раздумывал, соглашаться ему на предложение или отклонить его. Остановился перед Мечиславом, долго молчал, глядя на гриву коня. Потом неожиданно быстро вскинул голову, рассмеялся весело и раскатисто:

– А мне мало вашего выкупа, каким бы он ни был! Мне подавай весь город! Целиком и полностью! Со всеми потрохами хочу иметь столицу вашего племени! Вот так-то, старец!

– Стало быть, это последнее твое слово, король данов?

– Да, последнее! Если не согласитесь на него, то ваш князь будет казнен на виду всего города!

– Одумайся, король данов Готфрид! Пролитие крови пленного черным пятном ляжет на твою жизнь и жизнь твоих детей и внуков! Никогда не считалось достойным делом убийство безоружного человека. И ничего ты не приобретешь, коли казнишь князя, а потеряешь большие богатства, которые мы тебе предлагаем!

– Ха! Он предлагает! Не надо мне предлагать! Я расправлюсь с вашим князем, а потом возьму приступом Рерик и получу все ваши богатства, да еще мои воины поразвлекаются с вашими прекрасными женщинами!

– Что ж, нам хотелось разойтись с миром, но, как видно, все наши старания оказались бесполезными. Но знай, король данов Готфрид, небо покарает тебя за твои жестокость и бессердечие!

С этими словами Мечислав круто повернулся и пошел к крепости, следом за ним двинулось и посольство. Когда они скрылись за воротами, Готфрид произнес властным голосом:

– Десятку лучников ко мне!

К нему подбежали стрелки, готовые выполнить любое его указание.

– Встаньте напротив князя бодричей на расстоянии пятнадцати шагов и ждите моего приказа. Я лично буду командовать вами при его расстреле!

Стрелки исполнили так, как велел король. Готфрид взмахнул платочком, выкрикнув неожиданно звонким голосом:

– Стреляйте!

Привязанный к частоколу, израненный Годлав, измученный долгим висением на веревках, сделал последнее усилие, поднял голову и посмотрел на родной город, защитников, молча смотревших на него, выплюнул кляп и крикнул что есть силы:

– Не сдавайтесь, братья и сестры! Бейтесь насмерть, но не сдавайтесь! И простите меня за мой роковой просчет и ошибку!..

И тотчас десять стрел вонзились в тело князя. Голова его упала на грудь, тело обвисло.

Защитники города замерли в скорбном молчании. Мужчины бессильно сжимали оружие, по лицам женщин текли слезы.