- Что, я тоже?
- Сбежала сразу, даже привыкнуть не дала к мысли, что… и потом пропала. А я поговорить хотел, искал тебя.
- Я вернулась. Через час. У тебя как раз тренировка закончилась. А ты уже утешился, девку какую-то сажал на это вот место как раз, - Рита кривится, будто ей неприятно сидеть на сиденье, оглядывает его. – Поехали, я устала. Улица Садовая, дом одиннадцать. И мобильник мой верни, мне с работы завтра звонить должны.
Отдаю смартфон, но сначала звоню на свой номер с него. Теперь у меня есть ее номер, уже легче.
- Я тебя в ЧС засуну, - говорит равнодушно, глядя на мои манипуляции, лишь вздыхаю. Вот вредина.
Забиваю адрес в навигатор, и чуть не присвистываю. Это в старом районе, там общаги и коммуналки в основном, на другом конце города. Как ее туда занесло? Разговаривать со мной не хочет. Молча выруливаю с парковки, размышляя, как можно спровоцировать на разговор. Пусть даже по морде даст, поплачет, только не сидит, как неживая.
Когда въезжаем в старый двор, вокруг которого выстроились обшарпанные девятиэтажки, я демонстративно блокирую двери, показывая тем самым, что не выпущу ее, пока не поговорим.
- Ненавидишь меня? Правильно, заслужил. Ты тут про девку какую-то говорила, но это неправда. Не было у меня никого.
- Врун. Я своими глазами видела.
- Ну подошла бы, раз видела, сразу и разобрались бы. Я в тот день только девушку Дена до работы подвозил, спроси у него, если не веришь. Хочешь, я прямо сейчас его вызвоню и спросим, по громкой связи?
- Ты наклонился, и вы поцеловались…
- Ты это точно видела? – говорю, глядя прямо в глаза. – Насколько я помню, она пристегнуться не могла, сама знаешь, здесь не так как в других машинах. Вот я и наклонился, только потом дошло, что мог сесть за руль и помочь. Ладно, можешь не верить мне, смотрю, ты настроилась враждовать. Но одно ты мне обязана объяснить.
Меня бесит ситуация. Я всегда признавал свои ошибки, никогда не врал. Терпеть не могу вранье. Если бы целовал, то так и сказал бы. Да, струсил, когда тест увидел. Может, это у нас семейное – страх будущего отцовства. После слов дядьки о том, что он бросил беременную девушку, я полез в инет, и нашел, что есть такая фобия. Ну можно же было поговорить, я бы даже к психологу сходил, если бы сам не справился.
- Почему ты не беременна? И что вообще произошло, что ты теперь работаешь, а не учишься, а в вашем доме и в твоей квартире чужие люди живут?
- Это будет уже два объяснения, - устало цедит Рита и берется за ручку, взглядом прося открыть.
- Пока все не расскажешь, не выйдешь отсюда. Прости меня, Ритуль, - беру ее руку и перебираю тонкие пальчики. Она смотрит, но не отталкивает, тоска в ее шоколадных глазах, и они блестят странно, будто слезы сдерживает. Прикасаюсь к пальцам губами. – Прости… Понимаю, что случился выкидыш из-за меня, на аборт бы ты ни за что не пошла. Я тебя расстроил…
- Ты не виноват, внематочная была. Потеря была неизбежна, - шепчет быстро, мне даже слух приходится напрягать. – Я бы малыша и сама воспитала… на все бы пошла, чтобы родить его. А теперь… у меня не будет детей. Ты не виноват… И папа потерял бизнес, я больше не та богатая девочка, живу в коммуналке с тараканами, работаю в ресторане. Но я справляюсь… все нормально…
Она быстро и горячечно шепчет, всхлипывая, потом закрывает лицо ладошками, но я успеваю увидеть, как слезы чертят мокрые дорожки по бледным щекам. Притягиваю ее к себе, обнимаю за плечи, пытаясь унять мелкую дрожь, которая сотрясает ее исхудавшее тело. Чувствую себя так хреново, что выть хочется.