«Само собой, ни в какой клуб я не пойду»…

И вот я вхожу в темную комнату. Первое, что ощущаю — пряные запахи, сладким облаком щекочущие ноздри. Одна за другой вспыхивают арома — свечи, наполняя пространство мягким отблеском пламени. Сказать, что страшно, вообще ничего не сказать, трясутся руки и ноги, зубы стучат так, что приходится сцепить их плотно.

Огромное помещение… Пусто. Лишь невероятных размеров кровать посредине, на ней сваленные в кучу маленькие подушки в черных шелковых наволочках, и такая же цветом простынь.

— Добро пожаловать в свои фантазии. — насмешливо произносит свистящим шепотом молодой человек, держась позади на расстоянии пары шагов от меня.

— Что теперь? Снимать… Платье? — одеревеневшим голосом спрашиваю, но обернуться не позволяют, пригвоздив к месту руками за плечи.

— Ничего делать не надо. — слышится шорох, мне завязывают глаза кружевным шарфиком. — жди.

Ждать чего? Когда явится кто-то незнакомый, чтобы пользоваться моим телом? Стоп, я же сама этого хочу, раз стою здесь, а не сижу сейчас в своей квартирке, закутавшись в плед с любимым романом в руках. Шаги удаляются, меня пробирает озноб. Непроизвольно тянусь к повязке, но, как только касаюсь её дрожащими пальцами, раздается тихий, властный приказ:

— Не тронь!

Руки медленно опускаются, хочется ухватиться за что-нибудь. Потеря ориентира нервирует, как и кромешная тьма. На миг, в сознании колется неприятная мысль — что со мной произойдёт за эту ночь? Какой стыд, явиться в гнездо разврата, чтобы потерять девственность в объятиях… Нет, даже не просто незнакомца, но человека, ни лица, ни имени которого я не буду знать.

«Хватит ныть. Тебе двадцать лет, и ты до сих пор невинна» — просыпается назойливая особа внутри меня, и я морщусь, понимая, что этот «дефект» действительно здорово отравляет мне жизнь. Нет, я не берегу себя для кого-то конкретно, за последние два года случались и мимолетные интрижки с однокурсниками. Но до постели дело так и не дошло, вернее, не дошло до самого главного. Едва услышав, что я ни разу не была с мужчиной, ухажеры теряли ко мне интерес.

Всех парней привлекали опытные львицы, а я, глупая и неопытная, не нужна была никому.

— Ты дрожишь. — вновь тот же приятный мужской голос, интонации снисходительные, но мне нравится тембр с чуть заметной хрипотцой. — замерзла или боишься?

У него тоже завязаны глаза или…? Я моргаю, будто это поможет мне прорваться сквозь мрак, и хоть что-то разглядеть. Безуспешно, и умом-то ясно, что нужно просто расслабиться, нырнуть в неизведанность, но всё равно ужасно страшно. С губ едва не слетает "нет", но я вспоминаю условие. Это слово тут под запретом.

— Немного. — сипло признаюсь, и задерживаю дыхание, почувствовав, как мужчина встал за моей спиной.

На мне облегающее платье цвета вишни, позаимствовала из гардероба подруги. Сама я обычно одеваюсь в более скромные наряды, и сейчас очень неудобно от того, что ткань слишком плотно обтягивает тело.

— Девственница? — угадывает он, заставив густо покраснеть.

Хорошо, что он сзади, и не смотрит на моё пылающее лицо. Или он всё-таки в повязке, как и я?

— Солги. — замочек молнии сбоку ползет вниз под давлением пальцев мужчины, я не противлюсь, покорно стою и не шевелюсь.

Солгать? А, да, слово «нет» произносить — табу. Значит, он просит сказать «да», а думает, что я не девственница, и вся моя робость просто игра? Платье прохладным шелком скользит к ногам, опутывает ступни, по обнаженной коже стекают мурашки.

«Солги»… Но ведь если я скажу «да», это не будет ложью. Может, он не любит такую экзотику, и мне даже сейчас не повезёт стать женщиной? Что, если мой потенциальный любовник раскусит меня, едва мы окажемся в постели, и тогда вышвырнет вон?