Анна долго намыливала руки, растирала кожу и умывала лицо. Хоть сдирай – не помогало.

Внезапно сдавило виски и в уши прорвался пронзительный свит. Савина резко дернулась и стукнулась локтем о двери. Вскрикнула от боли, но свой голос не расслышала, он словно провалился в пустоту. В тесном туалете показалось, что стены стали смещаться, наезжая друг на друга: застучали тамбурины, колотушки, затренькали невидимые струны. В голове зазвучала мелодия: тягучая, мрачная и волнующая.

Повозившись с замком, Анна почти вывалилась в коридор, чуть не угодив головой в окно. Исчезли голоса пассажиров и монотонный стук колес. Забарабанив по стеклу кулаком, она поняла, что не слышит ничего кроме трели в голове. Какое-то сумасшествие! Так не бывает!

Поезд качнуло, Анна едва удержалась на ногах. Переливы в голове резко смолкли, и внешние звуки, как волна цунами по берегу, ударили по ушам. Савина непроизвольно согнулась и закричала.

– Девушка, вам скоро выходить, – проводница протиснулась в узкий тамбур и, звеня ключами, закрыла уборной. – Все в порядке?

Анна кивнула, стиснув зубы. Не говорить же, что у нее случились музыкальные галлюцинации? Собралась с духом: она знала, что сейчас совсем нет времени на размышления. Да и никто ее не поймет. Она помнила эту музыку. Помнила! От этого осознания стало еще страшней.

Сложив наспех постель, Анна тщательно проверила документы и деньги и глянула в окно. Тревога лилась горечью по сосудам, и не получалось ее усмирить. Сердце билось в груди, словно сломалось – будто собиралось проломить ребра и выскочить.

Соседи топтались у выхода купе. Заводить разговор о долине Анна больше не пыталась, да и сейчас больше беспокоило произошедшее в туалете, чем задание. Мальчишка все норовил залезть на сидение в обуви. Это немного напрягало: своим детям она такого не позволит. Тучный мужчина протискивался по проходу, расталкивая сонных пассажиров. Толпа скапливалась в одном месте. Анна решила, что лучше подождет, пока все выйдут, чем касаться потных и грязных тел.

Неожиданно женщина потянула ее за локоть:

– Слушайте, – мамаша осмотрелась, и, убедившись, что нет лишних ушей, тихо добавила: – Не ходите туда. Это нехорошее место. Болтают, что опасно очень. Нехорошее…

Отпустив руку Анны, она схватила сына и потащила в узкий проход. Малыш успел только взвизгнуть от негодования, после чего громко застучал маленькими ножками по настилу. Савина застыла в недоумении, боясь шевельнуться и провалиться во мрак от напряжения. Прикосновение женщины, будто горячим паяльником, прожигало кожу.

С трудом взяв себя в руки, Анна все же выбралась по коридору на улицу. Соседи по купе давно затерялись в толпе, да и выспрашивать о легендах долины уже не хотелось. Усталость и страх подкашивали ноги.

– Девушка, можно поживее?! – Анну буквально выпихнули в спину из вагона. Она чуть не полетела кубарем по перрону. Русый молодой мужчина в помятой светлой футболке схватил ее за локоть, не дав упасть.

– Большое спаси… Ай! – старушка в цветастой косынке проехалась тачкой по ногам и, громко что-то бормоча, покатила дальше, то и дело наезжая железякой на чьи-то пальцы. В конце концов, один из пострадавших не выдержал и закричал ей вслед: «Бабуля, аккуратней с тачкой-то!».

Анна обернулась, чтобы повторить спасибо, но молодой человек уже ушел. Запустила пальцы в слипшиеся волосы. Хотелось в душ и переодеться в свежую одежду. Не думала, что выполнить задание будет так сложно. И почему Макс говорил об опасности? Что он знал, и что знали местные? Чего они боялись?