– Хотя бы объясни, что происходит. Давай обсудим, найдём другой выход.

– Не могу. Другого выхода нет. Ты достаточно покопался в моём дерьме.

Джаред тяжело вздыхает.

– Сейчас позвоню, с тобой свяжутся.

Я беру несколько секундную паузу и тихо говорю:

– Спасибо…

– Ещё не за что.

– Но ты… Я не могу выразить, как сильно благодарна.

– Обменяемся парочкой сопливых историй? – распознаю улыбку в его голосе и не могу сдержать свою.

Я улыбаюсь сквозь слёзы.

– Готов поклясться, ты улыбаешься, – словно видя меня, растягивает он.

У меня есть друг. Единственный друг, который уже столько сделал безвозмездно. Наверное Джаред единственный человек во вселенной, кому могу довериться. Кому уже доверилась. Я расшибусь, если ему когда-нибудь понадобится моя помощь, хотя вряд ли могу дать что-то стоящее.

– Джаред? – зову я.

Он вопросительно мычит.

– Как она?

– Мы успели подраться, поругаться, расстаться, помириться, обменяться соплями и слюнями, как во всех мелодрамах после скандала. Уже всё отлично. Нас выписывают. И ещё я кое-что понял.

– Что?

– Вы – главная причина, из-за которой мужчины обращаются к психиатру.

– Это не правда.

– Ещё какая правда, чёрт возьми.

– Передай от меня привет. Мне очень жаль, что так произошло.

– Передам.

Мы прощаемся и обоюдно завершаем вызов.

Последующие несколько часов трачу на уборку и возведение дома в более-менее приличное состояние. Если покупатель увидит его в таком убогом состоянии, то сбежит, так и не переступив порог.

Камилла

– Расскажешь, почему срочная продажа? – зелёные глаза Тайлера устремляются ко мне через зеркало заднего вида. Он принимает пальцы за расчёску и зачёсывает золотистые волосы назад, после чего снова приступает барабанить большими пальцами по рулю.

Я сглатываю и ёрзаю по кожаной обивке, чувствуя себя неуверенной под его вниманием.

С первого взгляда разница в возрасте между нами колеблется примерно в десять лет, и такие парни, знающие цену всему, никогда не смотрели в мою сторону. Они предпочитают девочек в бикини на пляже, попивающих из тоненькой соломинки очередной коктейль. Они умеют флиртовать, сладко смеяться, выглядеть так, словно сошли с глянцевых обложек, я же умею определять виды дерьма, разгребая по кучкам. Делаем вывод: он не будет смотреть на меня, как на девушку. Возможно, это даже к лучшему. Я вообще не готова к тому, что кто-то будет смотреть на меня.

– Не могу, – тихо отзываюсь я, тормоша браслет на запястье.

– Я должен знать, Камилла, не хочу за решётку.

Я сдаюсь, ощущая, как знакомое чувство страха и паники расползается по венам. Если продажа накроется, то можно накладывать на себя руки уже сейчас.

– Отдать долг.

Он сводит кустистые брови и оглядывается.

– Ты же не принимаешь наркотики?

– Нет.

– Честно признаться, я бы не взялся за сомнительную продажу, если бы не Джаред.

Я сумбурно киваю.

– Мне не нравится, когда обманывают. Это не шутки.

– Мои родители набрали долгов и уехали, – выпаливаю на одном дыхании, чтобы не заикаться. – Мне нужны деньги, чтобы расплатиться. Это всё, что у меня осталось.

Тайлер заезжает на подъездную дорожку и заглушает работу двигателя. Я следую его примеру и покидаю салон машины, вновь оказавшись под призрением.

Он бросает скупой взгляд на дом и вновь возвращает ко мне.

– Предлагаешь оставить тебя без крыши над головой?

– Я не живу тут уже несколько месяцев.

– Я всё ещё сомневаюсь.

Жгучие слёзы томятся в уголках глаз, но подавляю их стремление вырваться наружу. Поднимаю подбородок и нахожу новые силы.

– Либо его продаю я и отдаю долг, либо это когда-нибудь сделают родители, снова оставив меня ни с чем.