– Сладкая, – хрипит его голос.

Босс отпускает мою кисть и демонстративно поправляет пах. Берёт с рядом стоящего подноса кофе и возвращается в своё кресло. Делает глоток и внимательно изучает меня.

– А говоришь, что не спишь. Вон какая отзывчивая. Потекла? Трусики мокренькие?

– Да пошли вы, – вылетаю из кабинета со слезами на глазах и врезаюсь в чью-то каменную грудь.

– Злата? Что случилось? – спрашивает Гордей, в объятия которого мне и повезло впечататься.

– Я увольняюсь! – предательские слёзы начинают течь из глаз, а голос дрожит.

– Мы уже это проходили, а по факту?

– Он полез ко мне целоваться!

– А-а-а, так это не страшно. У брата политика такая. Сразу все карты на стол, чтобы работницы перестали его клеить и не питали лишних иллюзий на скорое замужество.

– Правда? – с облегчением выдыхаю и смотрю в глаза боссу, пытаясь понять, шутит ли.

– Мне нет смысла тебя обманывать. Нам нужен секретарь, – подмигивает и, обняв за талию, ведёт к моему рабочему месту.

Садит как маленькую за стол, а сам нависает сверху. Его подбородок касается моей макушки, и мне кажется, что он вдыхает аромат моих волос. Поворачиваю голову, и босс резко распахивает глаза, а потом тянется вперёд.

«Фух, опять воображение разыгралось. Гордей Михайлович всего лишь наклонился к мышке, чтобы показать мне нужные для работы папки».

Внимательно слушаю то, что он мне говорит, делаю пометки в блокноте и уже который раз ловлю его взгляд на своей груди. Очередной раз судорожно вдыхаю аромат парфюма босса, и предательские пуговички всё же выскальзывают из петель, открывая полушария. Бросаю всё и пытаюсь вернуть их на место, как чувствую мужские пальцы на своих.

– Не нужно, всё и так хорошо, – прочистив горло говорит мне Гордей и словно невзначай касается кожи в образовавшемся вырезе.

Злата

– Что вы делаете, Гордей Михайлович? – пищу в ответ на его возмутительно приятное прикосновение.

Хлопаю глазами, смотря на него снизу-вверх, а по коже бегут мурашки. Сердце учащает свой ритм, а горло пересыхает. По-хорошему стоило бы дать отпор, возмутиться его поведением, а то и вовсе залепить пощёчину, но я сижу как замороженная.

– У тебя очень нежная кожа, цветочек, – шепчет Гордей и ныряет ладонью в вырез.

Обхватывает лапищей мою грудь и впивается в губы. Неистово, горячо и так сладко, что я позволяю ему это. Растворяюсь в моменте и его прикосновениях. Он с удовольствием мнёт мою грудь, которая, как ни странно, полностью уместилась в его мощную ладонь.

– А говоришь, не спишь, – раздаётся голос Матвея Михайловича, и я вздрагиваю.

Отталкиваю от себя Гордея и поправляю блузку, застёгиваю пуговки до самого горла. На глазах выступают предательские слёзы, а второй босс как ни в чём не бывало возвращается в свой кабинет.

– Тише, тише. Ничего страшного не произошло, – утешает меня тот, кто, забыв про субординацию, полез целоваться.

– Тоже сделали это, чтобы не питала лишних иллюзий? – сглатывая ком обиды, шепчу Гордею.

– Нет, просто захотелось.

– А вы не подумали, что мне может быть неприятны ваши домогательства?! Сначала брат, теперь вы! Я не шлюха, которую можно вот так, из рук в руки передавать! Сейчас же напишу заявление!

– Злат, ты привлекательная девушка, и в том, что я проявил к тебе интерес, нет ничего зазорного.

– Я не буду с вами спать! Если это входит в должностные обязанности, то я не буду здесь работать!

– Всё, я понял. Больше не буду.

– Где один раз, там и второй, – хочется бежать прочь со всех ног, но почему-то сижу на месте.

– Обещаю, пока ты сама меня об этом не попросишь, я не коснусь тебя.