Да, в деле воссоздания в новом журнале традиций «Современника» Некрасов снова показал себя великолепным редактором и организатором литературного дела. Даже те, кто не был его доброжелателем, признавали это безусловно. П.М. Ковалевский писал: «Лучшего редактора, как Некрасов, я не знал… умнее, проницательнее и умелее в сношениях с писателями и читателями никого не было. Редакция руководилась им неуклонно, как оркестр хорошим капельмейстером». О чудесном превращении скучного журнала Краевского в популярнейшее издание в первый же год при Некрасове говорят цифры подписчиков: они поднялись за год с двух до пяти тысяч, а через год еще на тысячу. Конечно, ничто не могло спасти журнал от преследования цензуры. Ему постоянно угрожало запрещение, номера задерживались, статьи нередко вырезались из уже готовых книжек, а майская книжка за 1874 г. была целиком сожжена. Каких страданий и нервотрепки это стоило Некрасову, сказать невозможно, но он с поразительным терпением и мужеством, по словам Михайловского, вел этот корабль литературы «среди бесчисленных подводных и надводных скал»,

Он по-прежнему жил в доме Краевского на Литейном проспекте, там же была и редакция «Записок». С весны 1870 г. с ним вместе стала жить и разделила его жизнь до конца Фёкла

Анисимовна Викторова (Некрасов называл и рекомендовал ее друзьям Зиной, Зинаидой Николаевной), это вторая женщина в его жизни, к которой он обращался в стихах. Ей он посвятил поэму «Дедушка», законченную в Карабихе в августе 1870 г.

Цикл декабристских поэм, создававшихся в начале 70-х гг., занимает в творчестве поэта особое место: он посвящен реальному историческому событию, о котором на десятилетия как бы забыли историки, героями этих поэм стали реальные люди, участники декабристского восстания, их жены и современники. Через 35 лет после восстания Некрасов не только первым заговорил о них, воскресил их имена и поступки и заставил ими восхищаться, но даже само восстание на Сенатской площади 14 декабря 1825 года было впервые в литературе им описано (оно достаточно точно отражено в сне Е.И. Трубецкой). Для воскрешения памяти о декабристах, для прославления их никто в XIX в. не сделал больше Некрасова и Герцена.

Поэма «Дедушка» написана под впечатлением личности князя Сергея Григорьевича Волконского, который среди немногих уцелевших на каторге и в ссылке декабристов вернулся из Сибири после 1856 г. Дедушка не только предстает бодрым и красивым стариком, сохранившим в Сибири достоинство и ясный ум, он в беседах с внуком произносит речи, в которых отзываются события годов 60-х. Он рассказывает о большом сибирском селе Тарбагатай, жители которого в два года достигли изобилия, неведомого крестьянам российских губерний. А причина тому – в их свободной от крепостной зависимости жизни. В другой раз внук слушает рассказ о тяжкой жизни солдат в армии Александра I. И тут невольно вспоминаются стихотворения «Орина, мать солдатская» и «Кузнец», посвященное Н.А. Милютину, автору прогрессивной реформы армии времен Александра II.

Героини двух других поэм – «Княгиня Трубецкая» и «Княгиня Волконская», объединенных общим заглавием «Русские женщины», – жены декабристов, добившиеся разрешения ехать в Сибирь вслед за сосланными на каторгу мужьями. В сознании автора они не просто любящие и преданные женщины, готовые помочь мужьям перенести их несчастье. В его текстах эти вчерашние изнеженные аристократки проявляют чудеса воли и непреклонности, чтобы осуществить задуманное, попасть в Сибирь и быть рядом с теми, кто жизни не жалел, выходя на Сенатскую площадь, надеясь добиться свободы для своей страны. Когда губернатор, исчерпав все аргументы остановить княгиню Трубецкую, пытается бросить тень на отношение мужа к ней, она отвечает спокойно: