Если раньше к сообразительному, всегда улыбчивому и трудолюбивому студенту я относилась положительно, то, когда он весело спросил: «Может, сходим куда-нибудь?», мое отношение к нему резко изменилось. Потому что впервые я посмотрела на него не как на ученика. Мятые, старые джинсы, застиранная футболка, грязные кроссовки, зашарканная сумка. Но это мелочи перед тем, что я, двадцати четырех лет отроду, учусь уже в аспирантуре, а он, на два года старше, еще даже бакалавриат не окончил. Не о таком возлюбленном дочери мечтали мои умнейший папа-ректор, богатый и уважаемый человек города, и красивейшая мама, королева красоты. Да и я в грезах рядом с собой рисовала мужчину в дорогом костюме, с часами на запястье, солидной суммой на банковском счете, красивой иномаркой и должностью, которая начиналась бы с «владелец» или на худой конец «директор». И в мои мечты точно никогда не забредал бедный студент-переросток с телефоном, у которого разбит экран. Даже его внушительное телосложение с высоким ростом, широкими плечами и крепкими руками, меня не впечатлило, потому что мечтала я опять-таки не о качке, а о стройном мужчине, который смог бы, как уже сказала, влезть в костюм-тройку. Этот же, если на его двухметровую фигуру пошить пиджак, скорее будет похож на охранника, а не на босса. Меня даже не впечатлили его ярко-зеленые глаза, белоснежная, широкая улыбка и пшеничного цвета волосы, потому что и этим он мне не приглянулся, скорее смахивая на деревенского дурачка, чем на всесильного вершителя судеб.

Поэтому издевательская улыбка появилась на моем лице сразу, как только Богатырев озвучил свое «заманчивое» предложение. И хоть я постаралась сразу ее скрыть и снова натянуть на лицо невозмутимое выражение, с которым рассекала по коридорам университета, а все равно он увидел промелькнувшее в моих глазах веселье. Я максимально холодно напомнила ему, что мы находимся в храме науки, а я какой-никакой, а все-таки его преподаватель. И то ли он оскорбился, то ли решил не опускать рук, но с тех пор из «Ангелины Петровны» я превратилась в «Ангелину Путятишну», а мое амплуа строгой преподши трещало по швам, когда я приходила на пару к нему в группу.

Сбежать из клуба девчонки мне все-таки не дали. Мы заняли самый дальний столик от Богатырева, нам принесли бутылку шампанского, которую мы весело распили за встречу, потом принялись за изучение местных коктейлей, а затем отправились танцевать. Правда потанцевать толком я так и не смогла, потому что расслабиться было сложно, все время чудились осуждающие взгляды Богатырева.

– А что в этом такого? – поинтересовалась Марина, падая на диван рядом со мной, когда я цедила коктейль через трубочку. – Он же не малолетка, в конце концов. И очень даже… ничего… – протянула она, закусив губу и смотря куда-то поверх моего плеча. Подозреваю на Богатырева.

Несогласно хмыкнула.

– Да что такого? Сходишь на пару свиданий, развеешься, а то уже пылью покрылась в своей библиотеке.

– Всю пыль я только что стряхнула, – пробормотала, недовольно хмурясь.

Градус принят. Начинаются наставления подруг. А заодно и поиск мне, бедной, несчастной и одинокой, парня.

– Да не лезь ты к ней, – покачиваясь, к нам подплыла и Юлька с танцпола. – Наша Гелечка себя для принца бережет, – я закатила глаза, уже жалея о затее принять «по коктейльчику». – Свидания, встречи, кекс-шмекс и прочие глупости не для нее. Ей сразу надо кольцо на палец и замужний статус в паспорт. А вот все прелюдии – для слабаков.

– Тебе уже хватит, – заметила я, вырывая из ее рук бокал.