– Женя, ну ты меры совсем не знаешь.

– А что такое? Я только про стрихнин спросил. Или твоя хозяюшка сменила рецептуру и теперь пользуется мышьяком? Признайся, Вика, подсыпала отравы?

– Разве только самую капельку, – сквозь зубы ответила Вика, – для вкуса. Специально для тебя старалась, ты же у нас гурман.

– Люблю злых женщин, – расхохотался Евгений и плюхнул себе на тарелку пару ложек из вазочки. Зацепил вилкой большой гриб, поднял вверх, показывая всем. – И грибы люблю! Красавец! А я его – ам!

Мне показалось, что он попытался проглотить гриб не жуя и поперхнулся. Закашлялся, изо рта полетели брызги, лицо покраснело. Алла вскочила и испуганно заколотила ладошками по его спине. Евгений перестал кашлять, но легче ему не стало – он явно задыхался. Лицо было уже не красным, а багровым, пальцы вцепились в воротник рубашки.

– Ты… ты… – прохрипел он вытаращив страшные, налившиеся кровью глаза на Вику, – ты…

Тело его свела судорога и он, не удержавшись на стуле, рухнул на пол. Мы с Аллой одновременно взвизгнули, а я еще и шарахнулась, вместе со стулом, в сторону. Евгений дернулся еще несколько раз, прохрипел что-то невнятное и замер, уткнувшись лицом в ковер.

– Что? Что это с ним? – прошептала побелевшая Вика.

Никто не ответил. Только взвизгнула еще раз Алла и попятилась от лежащего у самых ее ног тела.

Если бы в популярной некогда передаче «Сто к одному», сотне, наугад выбранных, жителей Москвы задали бы вопрос: «Какая профессия лучше всего готовит человека к действиям в экстремальной ситуации?», наверняка в первой шестерке оказались бы военные, милиция и спасатели. Возможно, к ним добавились бы медики, пожарные и космонавты. А у меня на этот счет другое мнение. Лучше всего, к экстремальным ситуациям готовы учителя. Работать в наше время в школе – это вполне сопоставимо с операцией на сердце во время пожара на захваченном бандитами космическом корабле. Круче нас может быть только какой-нибудь специально обученный, очень элитный спецназ. За четыре года работы в старших классах, я и сама повидала достаточно, и от коллег наслушалась. Покойники у нас в школе, правда, посреди урока не падали, врать не буду, но когда мои балбесы из десятого «Б» стащили из кабинета химии какую-то дрянь, от которой у них физиономии на глазах распухали и покрывались болячками, меня саму чуть инфаркт не хватил.

Уверена, что именно благодаря школьной закалке, я первая пришла в себя. Быстро окинув взглядом остальных, я поднялась, аккуратно отодвинула стул и присела рядом с Евгением. Скорее для очистки совести – ясно ведь, что человек умер, коснулась его, еще теплой, шеи, поискала пульс… и едва не заорала от неожиданности, почувствовав под пальцами равномерные, упругие толчки. Я схватила Евгения за плечо и, довольно грубо, дернула, переворачивая на спину.

Евгений явно не ожидал этого и не успел ни закрыть глаза, ни согнать с физиономии идиотскую, довольную ухмылку. Я не ударила его – школа воспитывает еще и выдержку. Поднялась с пола и, отряхнув руки, произнесла, стараясь, чтобы это прозвучало, как можно более холодно:

– Думаю, он выживет.

– Эх, Ритуля, – Евгений сел и покачал головой. – Все испортила.

– Ты… ты… – Вика вскочила, подбежала к нему. – Скотина!

Она замахнулась, топнула ногой и, так и не ударив его, разрыдалась и выскочила из столовой. Тут же обрели голос и остальные. Гвалт поднялся такой, что понять, кто что кричит, было совершенно невозможно. Только Лайза молчала. Бросила на Евгения презрительный взгляд, скривила губки и, отвернувшись, занялась содержимым своей тарелки.