Скучно гостье в доме без хозяина. Солнышко в окна задорно светит, на деревьях птички певчие поют, трели выводят, замок уже страшным не кажется.

         Наевшись наконец, утолив голод постоянный, пошла я медленно по коридорам бродить, развлечение себе искать. Вроде и слуг достаточно, и убирают они постоянно, а нежилым здание кажется. Нет в нём того духа живого, что в домах в Тридевятом царстве. Там, как зайдёшь куда, сразу видно: живёт дом, дышит, чувствует, хозяев своих понимает. А здесь… Камни одни, стылые и пустые. Присела, положила руку на стену, позвала про себя:

         «Покажись, хозяин-батюшка. Не обижу».

         Нет ответа. Молчит стена, холодом могильным руку обвевает. Да что ж это, неужели замок без домового стоит? Ужас-то какой! И не разрушился пока без защиты постоянной!

         Вернулась к столовой, чуть в коридорах многочисленных не потерявшись. Заглянула внутрь. Нет никого. Тоскливо стало, одиноко, приключений диковинных захотелось.

Вышла во двор, а там – красота! Жизнь так и кипит: слуги проворно носятся от строения к строению, деревья цветом покрыты, птички на них поют-заливаются, в траве-мураве насекомые стрекочут, неподалеку, от сарайчиков слева, лошадиное ржание слышится. Вот последнее меня и завлекло. Дошла до конюшни, выбрала из пяти черных лошадок одного конька попроще и поспокойней, сама его привычно взнуздала, села верхом по-мужски, о приличиях забыв, чуть тронула повод да и поехала прочь, со двора. Ворота деревянные, резные, в два человеческих роста, без проблем гостью наружу выпустили. 

Выехала из замка, осмотрелась: впереди поле, подальше, слева, лес виднеется, в другой стороне – речка лентой голубой вьется. Может, искупнуться, проточной водой тело побаловать? Поворотила конька к реке, еду воздухом чистым дышу, жизнью наслаждаюсь.

         Хороша речка, спокойная, тихая. Берега пологие, травой густой и кустами высокими заросшие. Слезла, конька  к кусту на бережке привязала, сама сарафан сняла и ухнула в прохладную водицу.

         Плавала недолго, вылезла, магией себя высушила, сарафан надела, присела на бережке. Сижу и понимаю: смотрит на меня кто-то, внимательно так наблюдает. Причем наблюдает не с берега, не издалека, а из воды. Ну и кто здесь трусливый такой?

         - Выйди покажись, человек или зверь лесной, я не обижу, добром отплачу.

         Заговор старый, дома срабатывал мгновенно. Здесь же… Минут пять ждала терпеливо, а то и дольше, пока из прозрачной водицы головка девичья, лохматая, осторожно не высунулась. Русалка. Хоть и неухоженная, патлатая, а гляди ты, русалка.

         - Кто ты, девица, слова добрые знающая? На местную не похожа совсем.

         А голосок-то измученный. Ох, люди глупые. Вздумали живность речную изводить.

         - Не отсюда я, из земель дальних, тридевятых. Слышала о них? Тут ненадолго, проездом.

Глазки зелёные любопытством сверкнули.

- Кто ж не слышал о царстве Тридевятом. У вас там нас не травят, нечистью не зовут.

Охохонюшки, жизнь моя тяжкая. Ещё и травят… Вот же дурни безголовые. Проучить бы их…

- Ты, девица, хочешь к сёстрам своим? Тебя не обидят, помогут обжиться.

Замерла русалка, даже ротик от недоверия приоткрыла, зубки жемчужные показав.

- А… Можно?

- Ну почему ж нельзя. Я позову сейчас знакомую свою, она портал и откроет. Да только как ты дом бросишь?

- Какой это дом, - скривилось в презрении милое личико. – Всего лишь жилище.

Так выходит, да? Ну хорошо же, Тёмный Властелин. Не любишь ты «нечисть», значит, и ответ получишь. Не уверена, правда, что понравится он тебе.