Когда Стефан уперся спиной в стену, он ударил зверя что было сил. Прямо по мохнатой морде. Он не хотел быть одним целым с этим животным – то ли волком, то ли медведем. Слишком крупным для серого хищника и слишком поджарым для бурого. Зверь взъярился и махнул когтистой лапой в ответ. Щеку обдало болью.

Лорд Хорр проснулся. Тяжело дыша, уставился в темноту, все еще переживая страшный сон. Наутро обнаружил, что подушка окроплена кровью. А когда подлетел к зеркалу, разглядел длинную рану на скуле. Подняв руку, потрогал ее и… закричал от страха. Мизинец больше не был мизинцем. Вместо ногтя торчал длинный черный коготь.

Раньше побежал бы к озеру, чтобы умыться, но сейчас не рискнул. Пусть лучше останется шрам на лице, чем вся рука с «помощью» целебной водички превратится в звериную лапу. Он помнил, как после купания увеличилось пятно на бедре.

Рана на щеке затянулась быстро, а коготь был подпилен и отличался от остальных ногтей только массивностью и черным цветом. Стефан даже начал сомневаться, что коготь является следствие проклятия. Мало ли какие на свете существуют болезни?

Он и к местному лекарю сходил. Тот поцокал языком и прописал притирки. Стефан строго выполнял все предписания, но лечение очевидного успеха не принесло.

В итоге лекарь сообщил, что в мире существуют разные болезни, приводящие к почернению и уродству ногтевой пластины, и что Стефану досталась одна из них. «Не смертельно. С этим можно прожить всю жизнь», – успокоил он на прощание пациента. И в это хотелось верить.

Клара так и не дождалась обещанных сватов. Уехала с глубокой обидой, оставив на прощанье письмо, где назвала графа Хорра трусом и лжецом.

В Военной академии он объяснил, что повредил палец на охоте. Боевые маги и не такими шрамами могли похвастаться. В остальном Стефана ничего не беспокоило. Хвост не вырос, и уши не встали торчком.

Со временем страх отпустил, и один из лучших курсантов полностью отдался учебе. Чем реже всплывал в памяти страшный зверь, тем больше думалось, что ноготь – следствие механического повреждения. Ударился и не заметил.

Через год Стефан блестяще окончил Академию. Собирался отправиться на границу, чтобы отдать долг Родине, но решил перед отъездом навестить родной край. Нужно было попрощаться с Мамушкой.

Родные стены напомнили о проклятии. И вновь в душе поднялся так тщательно скрываемый страх. Когда Стефан направился в покои Мамушки, его вдруг осенило. А почему бы не проверить действие проклятия на ней?

Он точно знал, что на предложение руки и сердца нянька ответит «нет». Ни много ни мало, разница в их возрасте составляла более двадцати лет. Нет, конечно, Стефан знал примеры, когда супруги не были ровесниками, но это же была его родная Мамушка. Она не подведет.

Стефан рассмеялся. Как же все оказалось просто! Он перехитрит ведьму!

– Конец всем бедам! – выкрикнул он, заставив обернуться на себя слуг. Лорд Хорр был уверен, что можно сто раз спросить няньку, согласна ли она стать его женой, и в ответ сто раз услышит «нет».

Стефан с порога заявил Мамушке, что желает жениться на ней. Выпустив из объятий дорогого воспитанника, та сначала потеряла дар речи, а потом расхохоталась. Ее смех был таким заразительным, что граф сам не удержался.

– Что? Совсем сдурел? Или тебе девок вокруг не хватает? А может, ты боишься без своей няньки отправиться в дальний гарнизон?

Небольшого роста, подвижная, но рано поседевшая – другой Стефан ее и не помнил, она только со спины казалась молодой и стройной. Давнее горе, когда она потеряла единственного сына, выпило из нее все краски. Серые прозрачные глаза, лапки морщинок в их уголках, глубокие изломы у тонких губ.