Она была простой, поскольку на сложную времени не было, и все же кроме того, что пахали землю, растили хлеб, пасли скот, солили рыбу, выплавляли железо39, плели лапти и ткали холсты, прончане успевали делать красивые разноцветные стеклянные бусы, занимались ювелирным делом и торговали, торговали, торговали. На территории Пронска археологи находили арабские дирхемы, кипарисовые крестики, кусочки янтаря, обрывки византийских тканей, обломки причерноморских амфор, кувшины из Хорезма… Короче говоря, представлять себе Пронск в виде нескольких деревянных избушек, топившихся по-черному, в которых жили дикие, бородатые, пропахшие дымом и кислой овчиной сиволапые мужики, хлебавшие лаптем щи, не стоит. Между прочим, некоторые историки полагают, что в Пронске вплоть до начала двенадцатого века действовало вече – общее собрание свободных горожан. Представляете себе ряд – Великий Новгород, Псков и Пронск? Практически Гомер, Мильтон и Паниковский.

Кстати, во второй половине позапрошлого века на одном из склонов Покровского бугра нашли клад из почти двух десятков серебряных киевских гривен и нескольких золотых пластин. Понятное дело, что не такой большой, какие находили в Москве или в Рязани, но девять килограммов серебра и почти сто граммов золота кто-то из пронских купцов все же скопил и закопал на черный день.

Увы, черные дни у Пронска и его князей были регулярными. В уже упоминавшемся 1186 году рязанские князья задумали хитростью извести младших братьев и позвали их на съезд, чтобы зарезать, или отравить, или задушить, или… Пока рязанцы мучились выбором, пронские князья, узнав от верных людей повестку дня этого съезда, вместо того чтобы приехать в Рязань и принять участие в собственных похоронах, начали срочно укреплять свою столицу. Пронск был, по нынешним меркам, городком крошечным – он занимал площадь в семь гектаров. Старая Рязань, к примеру, в то же самое время была почти в восемь раз больше. Несмотря на то что место, которое занимал Пронск на Покровском бугре, было неприступным, город оказался уязвим – на вершине бугра не было источников воды. Оборонять Пронск можно было успешно, но недолго. Пронские князья об этом, мягко говоря, догадывались и потому заранее пригласили к себе на подмогу триста владимиро-суздальцев из дружины великого князя Всеволода Большое Гнездо. Рязанцы, узнав о том, что на помощь Пронску идет войско, сняли осаду и отправились домой. Пронский князь Всеволод на радостях отправился в Коломну, где был в те поры Всеволод Большое Гнездо, сообщить о снятии осады. Пронск он оставил на попечение своего брата Святослава. Рязанцы, узнав об этом от верных людей, быстро повернули обратно, осадили Пронск и отрезали осажденных от воды. Пришлось Святославу и его боярам сдаваться. Если бы не войско Всеволода, их бы всех и… но угроза новой войны с Владимиро-Суздальским княжеством Рязани не улыбалась ни разу. Пленников выпустили и сели за стол переговоров, которые кончились новой войной. На стук мечей, свист стрел и запах крови с юга пришли половцы и напали на Рязанское княжество. Рязанские князья от бессильной злости скрипели зубами так, что слышно было в Пронске. Пришлось им признать вассальную зависимость от Всеволода Большое Гнездо и оставить в покое пронских князей Святослава и Глеба… на двадцать один год. Больше они не вытерпели.

Новая война началась с ложного доноса Всеволоду на пронских князей. Всеволод разбираться не стал, быстро взял их в плен и отправился в поход на Рязань, а по пути решил наведаться в Пронск. Молодой пронский князь по имени Кир-Михаил, как только узнал, что на подходе дружина Всеволода, ускакал в Чернигов к тестю, тоже князю и тоже Всеволоду, но Чермному. Жители Пронска, узнав о том, что их князя и след простыл, собрались на вече и, после того как стихли крики «Пора валить!», пригласили княжить Изяслава Владимировича, который был сыном одного из рязанских князей Владимира Глебовича и приходился им всем племянником, но это ничего не значило, поскольку все воевали против всех. Собственно, его и приглашать-то не надо было – он вместе со всеми был осажден в Пронске. Изяслав стал руководить обороной города, осажденного Всеволодом Большое Гнездо. Воды, понятное дело, не хватало, но отважные прончане совершали за ней вылазки. Летопись по этому поводу сообщает: «Они же бъяхутся излазящи из града не брани деля, но жажды ради водныя. Измираху бо мнози людье в граде…» Совершали они вылазки, совершали…