Поэтому мифологические песни «Старшей Эдды» – это памятник, единственный в своем роде. Вместе с «Младшей Эддой» они – основной источник наших сведений о германском язычестве.

Однако рукопись «Старшей Эдды» относится к XIII в., а христианство стало официальной религией в Исландии еще в 1000 г. Правда, христианизация Исландии произошла в очень своеобразных условиях. христианство было объявлено официальной религией в результате полюбовного соглашения между язычниками и христианами, и его принятие не повлекло за собой искоренения языческой традиции. Христианство и язычество не противостояли друг другу как идеологии борющихся классов, и в первое время после принятия новой религии идеология католической церкви – и, в частности, ее нетерпимость – не получила в Исландии никакого распространения. Исландское христианство было, в сущности, компромиссом между язычеством и новой религией, и песни «Эдды» – одно из отражений этого компромисса. Все же языческая традиция, вероятно, не сохранилась нетронутой в песнях «Старшей Эдды»: во время бытования песен в устной традиции могли произойти некоторые искажения, замены, устранение чисто культовых элементов и т. д. Но установить, произошли ли действительно такие искажения и в чем они заключались, обычно очень трудно или невозможно.

С другой стороны, длинный путь развития отделяет мифы «Старшей Эдды», т. е. язычество эпохи викингов, или IX–XI вв., от германского язычества начала нашей эры. Перемены в условиях жизни и строе общества должны были вызвать изменения в верованиях и мифах. И хотя многое в мифах «Старшей Эдды» имеет соответствие у немцев и англичан, а еще больше у норвежцев, датчан и шведов, но эти соответствия отражаются только в именах. Ничего, кроме имен, не сохранилось от язычества ни у одного германского народа, за исключением исландского.

Еще более длинный путь развития отделяет мифы «Старшей Эдды» от индоевропейских прамифов, восстанавливаемых современной наукой, т. е. от предполагаемых мифов эпохи индоевропейской общности. И здесь есть только некоторые более или менее близкие сюжетные сходства и почти нет соответствий в именах.

Таким образом, в мифах «Старшей Эдды» отложились наслоения многих эпох. Едва ли когда-нибудь удастся снять наслоения одно за другим и восстановить весь путь развития этих мифов. Относительно того, что в них общескандинавское, что общегерманское, что общеиндоевропейское, можно высказывать только предположения. В той форме, в какой эти мифы сохранились, они исландские. И это единственное, что можно утверждать о них с полной достоверностью.

Неизвестно, в частности, существовала ли у других германских народов мифологическая поэзия, аналогичная эддической. В отличие от героических песен «Старшей Эдды», ее мифологические песни не имеют никаких соответствий у других германских народов. Но поскольку эти песни очень разнообразны в жанровом отношении, можно предполагать, что они – результат длительного литературного развития. В эддических мифологических песнях представлен чисто повествовательный жанр («Песни о Трюме» и «Песнь о Хюмире») и поучения в житейской мудрости («Речи Высокого»), чисто драматический жанр («Поездка Скирнира») и жанр мудрой беседы («Речи Вафтруднира», «Речи Гримнира», «Речи Альвиса», «Песнь о Хюндле»), подобие бытовой комедии («Песнь о Харбарде» и «Перебранка Локи») и рабочая песнь («Песнь валькирий» и «Песнь о Гротти»). Но есть среди них и такие песни, которые нельзя подвести ни под один из этих жанров («Прорицание вёльвы», «Песнь о Риге»). Подробнее обо всех этих жанрах см. в комментариях к отдельным песням. Что касается содержания песен «Старшей Эдды», то в них есть и пророческий пафос, и веселая шутка, и холодное наблюдение, и наивная сказка, и злая насмешка. Общее для всех них только то, что их мир – это реальный мир, мир человеческой практики, мир, в котором нет, в сущности, ничего потустороннего.