– Какого демона?!

В тот момент мне хотелось задать мужу тот же вопрос. Но только я успела отнять газету от лица, как поток сознания мужа обрушился на меня лавиной:

– Ты что вообще творишь, Мелина? Решила опозорить меня и всю нашу семью? Чего ты вообще добиваешься? Чтобы Фэйлу исключили из Академии из-за скандальной мамаши? Чтобы Адели ни поступить не смогла, ни замуж удачно выйти? Как нам смотреть в глаза людям после такого позора? Или наплевать тебе на всех, кроме себя? Лишь бы свое уязвленное эго потешить, так ведь?

– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – равнодушно ответила я.

Опустила глаза в газету и увидела, что на первой полосе красуется моя фотография, а над ней крупный заголовок: «Вопиюще! Жена фира Вейлса ищет себе работу за кусок хлеба и ночлег!»

– Что ж, газетчики умеют привлечь внимание, – усмехнулась я и подняла глаза на Арвела: – А ты чего ожидал, дорогой? Что я безропотно приму твой выбор и не буду добиваться справедливости?

– То есть работа поломойкой – это для тебя справедливость? – взревел Арвел и бросился ко мне, больно сдавив плечи. – Я последний раз предупреждаю тебя, Мелина: остановись. Не порть жизнь ни себе, ни всем нам. Услышала меня?

Я лишь молчаливо хлопала глазами, как бестолковая дурочка, и слабо улыбалась.

Мы с Арвелом прекрасно слышали друг друга что сейчас, что при прошлых разговорах, но оба сохраняли свои решения неизменными. И если сам Арвел не хотел пойти мне навстречу и внять моим просьбам, то с чего вдруг я должна была слушаться его? Что меня могло заставить?

– Улыбаешься? – оскалился муж и с силой встряхнул меня. – Что ж, раз по-хорошему ты понимать не хочешь, то буду по-плохому. С этого дня я запрещаю тебе покидать территорию нашего дома. Если нарушишь это правило и выкинешь еще что-то, о чем всем станет известно, то я приставлю к тебе стражу, и ты ни единого шага больше не сделаешь без них, – в его глазах, полных ярости, появился недобрый огонь, а губы скривились в победной ухмылке. – Ну что, Мели, все еще хочется улыбаться?

Я снова ничего не ответила и неизменно улыбалась. Только улыбка эта не отражала ни злорадства, ни уж тем более радости. В ней была вся лишь боль и глубокое разочарование.

Где тот мужчина, который вызволил меня из лап смерти, смотрел любящим взглядом и готов был ради меня на все? От него остались лишь воспоминания, которые теперь и вовсе казались мне игрой собственного воображения.

Теперь Арвел был готов на все ради другой женщины, а со мной он даже не собирался считаться. Он намеревался держать меня на цепи, как племенную суку, что хорошего потомства уже не могла принести, зато годилась для выставки.

– Все еще думаешь, что я шучу? – хмыкнул Арвел, грубо толкнув меня на постель, и навис сверху.

– Не думаю, – вполне честно ответила я и даже не дрогнула от близости мужа. – Просто объясни мне, Арвел, зачем тебе все это? Почему ты хочешь держать меня при себе? Ты ведь можешь быть счастлив с Лиарой, и я не хочу тебе мешать…

– Ты и не помешаешь, – осек меня муж, чем напомнил, что обсуждения совершенно бессмысленны.

Но остановить я себя не могла.

– Помешаю, – возразила я жестко, прищурившись. – ты и сам прекрасно понимаешь, что твоя жизнь с Лиарой не будет спокойной, если я останусь в этом доме. Зачем нам усложнять друг другу жить? Давай просто мирно разойдемся, и каждый из нас пойдет своим путем.

Еще мгновением назад муж склонялся надо мной все ниже, а его дыхание учащалось, словно им завладела похоть. Но мои слова тут же его отрезвили, похоть сменилась злостью, и он отшатнулся от меня как от прокаженной.