— Елена, вчера я до этого не договорил. Нам надо постараться скрывать факт привязки как можно дольше. Через вас недруги, а их более чем достаточно, легко достанут меня. В смысле, я боюсь не этого, а того, что вы пострадаете, — Эттвуд сделал паузу. Это невероятно, когда она рядом, он косноязычен до неприличия. — И Льеф прав. Каждый демон верхнего ранга обязан уведомлять владыку о том, что она появилась. Я торопиться не намерен, в ваших же интересах. Пока предлагаю вот это. Оно защитит вас.

Он вытащил из кармана коробочку, оббитую черным бархатом. Одно нажатие, и перстень засверкал оттуда так сильно, что Елена зажмурилась.

— Я собирался вручить его вам вечером в присутствии родителей. Это обязательный атрибут помолвки, как и у людей. А сам по себе является сильным защитным артефактом. Плюс послужит передатчиком между нами.

— Вы дарите мне обручальное кольцо?

Эттвуд аккуратно прикрыл за собой дверь и приблизился. Елена нервничала. Какой неподходящий момент для первого поцелуя, придется его отложить. Или не стоит? Граф склонился над ее рукой. Девушка сначала ощутила, как слегка обожгло запястье, а потом, какие нежные, почти невесомые касания у его губ. Эккерсли, да не к ночи он будет помянут, всегда вдавливал губы чуть ли не ей в руку.

Эттвуд протянул ей руку, и она вложила в нее свою. Причем выпускать ту, которую целовал, граф тоже не собирался. Возможно, первый опыт с демоном выглядел бы иначе, некстати подумалось Елене.

18. Глава 17. Демон на своем месте

Несмотря на то, что уезжать от Елены не хотелось, Эттвуд сделал над собой усилие. После того, как она спустя нескольких секунд раздумий — для него они растянулись в полчаса на вертеле над адским огнем — надела его кольцо, они спустились в холл. Там провели вместе больше двух часов. Она листала подаренную им книгу (Энтони настоял, чтобы «Лучшие голоса лиственных лесов» все-таки нашли свою хозяйку) и сразу делала записи. А граф, раздобыв бумагу и чернила, вернулся к отчетам.

Оставаться с девушкой наедине в апартаментах значило толкать ее на очередное нарушение приличий. Но и одной ей быть не следовало, демон был в этом уверен. И инстинктам своим он доверял безоговорочно. Поэтому они мирно дожидались леди Фелиции. И со стороны казались во всех отношениях уравновешенной парой.

«Современные молодые люди, — вздыхал портье, глядя на них. — У таких на первом месте дела, а не сантименты. Вот в наше время…». Елена же с трудом сдерживалась, чтобы не обрушить на соседнее кресло ворох вопросов, подозрений и даже обвинений. Положение спасала биография белой трясогузки: певчие птички-невелички жили на Мидиусе уже несколько миллионов лет. Мысль о том, что должное изучение этого вида пролило бы свет на эволюцию всей фауны, вот единственное, что отвлекало от красавца-демона.

Эттвуд второпях заполнял листы бюрократическими кульбитами — пускай надзиратели в адской столице ищут, какое из его действий выходило за рамки регламента. Не подкопаются. Одновременно он пытался справиться с носом. Рядом с девушкой ноздри непроизвольно приходили в движение. Как у хищника, чья добыча уселась так близко, что почти отдавила ему хвост.

Эти взаимные мучения прервала матушка Елены, за которой следовали два крепких парня, увешанных пакетами. Граф тут же раскланялся, предоставив девушке самой объяснять, что забыл у них в отеле сиятельный жених.

— Мое почтение, леди. Вечером я пришлю за вами экипаж. Сегодня выходные, и перевозчики уже понабрали заказов. Прекрасно выглядите. Эта шляпка подходит вам как никому другому.