9. Глава 8. При всех наедине

Елена (и в этот раз наша героиня будет решительней)

— Дорогая, не волнуйся ты так. Все нормально. Я рядом, — Эттвуд говорил прямо ей в ухо. И от него исходил жар. Не фигуральный, самый настоящий.

Дальше он понес чистый бред:

— … Обязан жениться, как честный демон… Проваливай, Эккерсли.

И в момент, когда она сама была готова ухватиться за него на глазах у всех, даже искала его руку, он оказался рядом с виконтом. Барт упал. После такого прямого удара мало кто бы остался стоять. Граф добил его всего одной фразой:

— Мой поверенный свяжется с вами и обсудит детали нашей скорой встречи.

Елена дернулась, как будто сама получила по физиономии. Она отказывалась понимать хоть что-нибудь в этом балагане. Однозначно, в этот момент решалась судьба ее и ее близких, а она не в состоянии поверить в реальность происходящего.

Обезображенное ужасом лицо Эккерсли похоже на античную посмертную маску. Папа выпучил глаза и задыхается, к нему уже добежала мама. А граф Арбас, — хоть теперь-то ей объяснили, что это за демон, — ещё чуть-чуть и выпустит столб огня прямо из ноздрей.

Нет, ей вряд ли померещилась близость пламени. В особняке что-то недавно горело, появилось характерное задымление. Тогда Джулия Осборн еще раз вышла и предупредила, что все в порядке. Всего лишь неаккуратное обращение с канделябром. Разумеется, этого недостаточно, чтобы сразу же думать на Эттвуда. Да и какая ей разница, кто и какие пожары устраивал, когда ее собственная жизнь задорно так догорает? С треском.

Все ее будущее пошло крахом за пару минут. Сразу два мужчины в присутствии нескольких сотен человек заявили, что вступали с ней в интимную связь. Точнее, не так. Барт, с которым она буквально сегодня потеряла невинность, обвинил ее в нехватке этой рудиментарной детали. Но подробностей не раскрыл — не успел?

А вот с Эттвудом у нее, определенно, ничего не было. Тогда что на него нашло… Или этот беспокойный сон, который мучил ее всю ночь, какая-то разновидность морока, и на самом деле… Нет, это невыносимо! Как они оба смеют использовать ее в непонятных целях. Папа на грани сердечного приступа, или же худшее уже случилось.

— Что, черт побери, здесь происходит?! Лорд, это.. это… это ваших рук дело? Вы что-то сделали с Бартом? Но… это просто невозможно. Вернее, такое явление не изучено, и я о нем не слышала. Прекратите, хватит! Верните все, как было, немедленно.

Эттвуд, который не удержался, вернулся к Эккерсли и поднимал его на ноги, держа за лацканы фрака, убрал руки — и бывший жених полетел обратно на пол. Граф развернулся к Елене. Одного взгляда хватило, чтобы оценить ее состояние. Мысленно он обозвал себя идиотом, который поддался эмоциям.

Нельзя было оставлять девушку одну и на полминуты. У нее шок. Он щелкнул пальцами и постарался вспомнить, как улыбаются, когда хотят расположить к себе человека. Такой нервный народец. Елена же подумала, что за этим ровными рядами белоснежных зубов, наверняка, скрываются еще несколько таких же.

И только потом до нее дошло, что обстановка вокруг изменилась. Люди и предметы замерли. Вон крупная дама в платье, похожем на футляр для очков, не донесла вилку до рта. Вода из фонтанчиков застыла в воздухе тысячами отделившихся капель. Во всей зале двигались лишь она и Эттвуд.

— Я прошу прощения, — развел руками демон. Он заметил, что улыбка тоже не действовала. — Нам стоит переговорить наедине и определиться, что мы делаем дальше. Для вас «мы» звучит непривычно, но…

— И так вы тоже умеете? — перебила его Елена. Она ошеломленно крутила головой. — Это же нарушает законы природы. Никто не пострадает?