Но где же вертолет? Его нигде не видно. Так я полчаса брожу по горному склону, вверх и вниз, в поисках вертолета, пока не выхожу к нему прямо в упор. Пилоты уже ждут нас, они отдохнули и выспались. Когда весь народ собирается в салоне и все пересчитаны по головам, принимается реветь мотор и раскручиваться винт. Вертолет отрывается от горы, десять минут полета, и мы оказываемся далеко внизу, на теплом вечернем Ануе. Вскоре в горах за нашей спиной раздается затихающий к северу грохот – Ми-8 возвращается в Барнаул.

Девичьи плесы, что находятся на алтайской реке Кумир, стали в наши дни популярным среди туристов местом. В результате такой чрезмерной популярности прибрежная трава вокруг плесов в значительной степени вытоптана, рыбы в прозрачных глубинах речки попадается все меньше, нижние ветки деревьев и кусты по всему ущелью обломаны и порублены на растопку в кострах, тут и там по берегам чернеют уродливые костровища с ржавыми банками из-под консервов, кучи мусора. В наши дни каждый, у кого есть машина, норовит доехать до плесов и водрузить там свою палатку, провоняв всю округу выхлопами автомобиля. Человеческое воздействие на природу стало здесь теперь слишком велико, и само место потеряло многое из своего былого дикого очарования.

Нам же повезло застать Девичьи плесы в почти еще первозданном виде, много лет назад, незадолго до начала туристического бума. Когда мы добрались туда с базы на Дениске, на Кумире не было ни души. Кроме разве что пасечника, державшего пасеку и стоянку чуть выше самих плесов по лесистому ущелью.

Мы, как обычно, выехали с базы после завтрака и весело покатили хорошо известной читателю дорогой на юг, правым берегом Ануя. Проехали Черный Ануй и привычно повернули за ним направо, в долину Муты. Дорога была хорошо грейдирована, и мы летели на большой скорости, поднимая за собой белую пыль. День был, как водится на Алтае летом, жаркий и солнечный. Миновали деревню Усть-Мута, свидетельницу нашей злополучной ловли хариуса, и стали подниматься к Келейскому перевалу. Лесистые горы по сторонам от дороги понемногу сходились, дорога становилась все уже. В верхней части горной долины лежала крохотная алтайская деревня Келей, окруженная очень красивым лиственничным лесом с чистыми травянистыми полянами понизу. Сразу за Келеем, справа от дороги, показалась шестигранная деревянная беседка со скамьями по кругу, поставленная у самого начала подъема на Келейский перевал жителями деревни.

Село Усть-Кан (Д. Запылихин, 2016 г.)

Начало подъема на перевал для алтайцев – тоже приметное место. Надо остановиться перед подъемом, посидеть и подумать и после присесть, как спустишься, помолчать, перекурить. Подъем на Келейский перевал не столь уж высокий и затяжной, но грузовики и машины со слабыми двигателями нередко глохнут и кипят на нем. Дорога на Келейский перевал поднимается все время густым лесом, высота перевала чуть больше километра. В облачные серые дни на вершине часто стоит плотный туман или моросит холодный дождь. Келейский перевал служит водоразделом между бассейнами Ануя и Чарыша и лежит на древнем Ануйском тракте. Непосредственно само седло перевала – широкая ровная поляна, заросшая высокой травой и окруженная со всех сторон лесом. Никакого особенного вида с Келейского перевала нет. Обычно мы делаем на перевале короткую остановку, по традиции выпивая по чашке чая из термоса, и трогаемся дальше в путь.

За Келеем дорога сбегает вниз лесистой долиной, сначала узкой, но потом понемногу раздвигающейся в стороны. Внизу лес вовсе далеко-далеко отступает вправо и влево и дорога выкатывается в ровную травянистую степь. Справа в траве струится мелкая ледяная речушка Канн, истоки которой где-то около перевала. С каждой минутой степь все шире распахивается, горы отступают все дальше вглубь, синеют, и наконец впереди, за плавным правым поворотом, привольно раскрывается великолепная и огромная Усть-Канская степь. На въезде в степь расположено старинное большое алтайское село Яконур (