Стоящая вокруг тишина добавляла жути. Каждый мой нерв был напряжён до такой степени, что, казалось, чуть тронь и зазвенит. Не знаю, как мои спутники, но я каждую секунду ждал нападение, вся жесть которого заключалась не в том, что нападавший мог быть сильнее тебя, а в том, что это обязательно был бы кто-то, кого ты прекрасно знал совсем недавно. Тот, с кем ещё вчера здоровался, перебрасывался парой фраз, а сейчас вместо того, чтобы пожать руки, мы будем изо всех сил стараться вытащить друг другу кишки.

До вахты мы дошли без приключений. Вполне ожидаемым явилось отсутствие на месте вахтера из наших доблестных паркинсонов. Я, кстати, тоже подумывал, о том, что, если мне надоест отдыхать на пенсии, попросить у главного это место. Работёнка непыльная, да и среди людей, всё лучше, чем в четырёх стенах дома.

Насколько мне было известно, ключи от помещений хранились не на самой вахте, а небольшой комнатке, дверь в которую находилась как раз за конторкой вахты. Это была комната отдыха, куда по вечерам уходили охранники, чтобы посмотреть телевизор и поспать, периодически просыпаясь и совершая обход территории. Правда, обходили они территорию только в освещённых местах, подолгу застревая в гараже, где коротали ночь пара дежурных водителя. Вот в этой комнате и стоял металлический сейф, все стенки которого были в крючках, а на них и висели ключи, с бирками, обозначающими, какую именно дверь данный ключ открывает.

Сердце стучало, как ненормальное, когда я обогнул конторку и приблизился к двери. Взявшись за ручку, я, недолго думая, рванул дверь на себя.

– А-а-а! – на меня попытался напасть охранник, которого так и не сменил сегодня с ночи напарник. Мы его звали дед Степан, а как его звали по имени-отчеству, не знаю, да и не интересовался я никогда, мне было плевать. Тем более что охранники в связи с возрастом частенько у нас менялись. Дед Степан попытался пырнуть меня… я так и не понял, чем именно. Перехватив руку, я глянул в тусклые голубые глаза, и всего лишь скрутил его, толкая обратно в комнатку, из которой он выскочил.

– Тише, дед, мы не изменённые, – я старался говорить отчётливо, чтобы каждое моё слово дошло до старика.

– Так мне от этого не легше, вон те двое тоже не были зомби, и что получилось? – дед всхлипнул и словно обмяк в моих руках. – Вы кто вообще, из чьих будете?

– Из хирургических блин, – сплюнул протиснувшийся вслед за мной Васька. – Хватит уже комедию ломать. Можно подумать, ты Алексея Владимировича Филина не узнал.

– Узнал, – буркнул дед и вырвал руку из моего не слишком жёсткого захвата. – Я пока из ума не выжил.

– Что ты про каких-то двоих говорил? – я скрестил руки на груди.

– Когда зомби полезли, я спрятался, – дед тяжело вздохнул и принялся рассказывать. – Они, зомби эти, в подвал попёрлись, словно знали, что через подвал можно попасть куда угодно на территории.

– А, может быть, и знали, – я пожал плечами. – Или чуяли. Кто их знает, какие именно характеристики Система внедрила в них, согласно рандому, а как же, – я подошёл к сейфу и рванул на себя никогда не закрывающиеся двери. Ключи висели ровными рядками и небольшими проплешинами, вроде той же нашей раздевалки. – Ну и как их таскать?

– Кольцо надо большое, ну, как в фильмах у охранников, – Васька заглянул мне через плечо.

– Где Катерина? – я покосился на него, намекая, что надо бы девушку опекать, а не за мной таскаться. Как щенок на поводке, ей-богу.

– Под конторку залезла, – просто ответил Васька, я же только что не сплюнул. М-да, дал бог помощников, ни украсть, ни покараулить.