В России в те дни по рукам ходила лубочная карикатура на Наполеона Третьего. Кривоногий карлик с огромными усами, и саблей, потрясал кулаками перед перепуганным французам. За спинами обывателей теснились здоровенные гренадеры со злобными рожами. Надпись под рисунком гласила: «Французы! Империя есть мир, а подтверждение этой истины… позади вас… До свиданья! Да здравствует Наполеон!

Такие же лубочные картинки рисовали в канун 1812 года, когда к России примеривался дядя нынешнего императора.

Итак, жребий был брошен! По замыслу императора Николая занятие русской армией вассальных Турции княжеств должно было заставить строптивый Константинополь подписать все выдвинутые ему требования. Армия должна была занять вассальные Турции Молдавское и Валахское княжество, но Дуная, отделявшего от них границы непосредственно самой Турции не переходить. Отмобилизованные 4-й и 5-й корпуса, дружно двинулись к границе Валахии и Молдавии под командой генерал-адъютанта Горчакова. Еще один – 3-й корпус был передвинут ближе к южным границам империи в Волынскую и Подольскую губернии. В Севастополь прибыла 13-я пехотная дивизия, которая должна была стать основой десантного отряда, на случай наступательных действий против турок.

Выбор командующего действующей армии был не слишком удачным. Князь Горчаков, будучи прекрасно эрудированным, лично храбрым и даже поэтом в душе, к старости стал излишне суетливым, забывчивым, рассеянным и поэтому при всех своих высоких качествах для должности командующего был абсолютно не годен.

Напутствуя своих генералов, Горчаков высказал им свою стратагему:

– Увидев, что мы не переходим Дунай, турки, может быть, потеряют терпение и сами перейдут на нашу сторону. В этом случая с Божией помощью я надеюсь их побить, и тогда уж вся дурь у них спадет!

Форсировав Прут, передовые части форсированным маршем пошли на Бухарест. Валахские граничары-пограничники безмолвно пропустили мимо себя русские полки. Главные силы шли тремя колоннами, Правая под началом генерал-лейтенанта Липранди, средняя – генерала от инфантерии Данненберга и левая – графа Нирода. Впереди армии конный авангард графа Анреп- Эльмпта. Граф имел приказ как можно быстрее достичь Бухареста. Задачу он выполнил, преодолев 350 верст за 12 дней. Из Измаила вверх по Дунаю одновременно двинулась и речная флотилия контр-адмирала Мессера, в составе трех десятков канонерок и двух вооруженных пароходов. Мессеру была поставлена задача – взять под наблюдение среднее течение Дуная.

По мере продвижения наших войск по Молдавии и Валахии к ним присоединились местные конные полицейские-доробанцы и валахские солдаты. Впрочем, толку от этого разношерстного воинства было немного. Поэтому наши относились к ним по принципу: не мешают, и за то спасибо! В городках и селах казаки вывешивали прокламации, в которой говорилось, что приход русской армии временных и направлен против турок, законы, налоги меняться не будут, а снабжение армии будет хорошо оплачиваться.

Движение армии напоминало торжественное шествие. Несмотря на жару и большие переходы, солдаты были бодры и веселы. Население радостно встречало войска и охотно давало жилье на постой. В столице Молдавии Яссах Горчакова встречали колокольным звоном. Молдавский господарь князь Гика выехал навстречу в русском генеральском мундире и со сбритой по этому случаю бородой. В Бухаресте армию встречали господарь Стирбей и местный митрополит.

Однако если крестьянство искренне радовалось приходу русских, видя в них своих заступников против турок, то местные бояре, вынужденные молчать при виде русской мощи, относились к нашим с затаенной ненавистью, мечтая об отторжении от России Бессарабии, и восстановлении осколка древнего Рима – великой Дакии.