***

- Итак, - дядя Дэй сложил руки треугольником перед собой и с сомнением посмотрел на женщину напротив, - Давайте подытожим. Вот эта вот юная леди…

- Она не леди! - жестко оборвала миссис Реган, - Ее сестра - леди. Благородная юная леди. А эта замухрышка - не леди! Она воровка.

Я устало следила за стрелкой часов, гадая, когда уже все это закончится. Меня окончательно отпустило после бессонной ночи. После бессонной ночи вообще сложно об чем-то тревожиться! В глаза будто засыпали песка, а грудь чуть сдавило, и я отчего-то была уверена, что смогу вдохнуть полной грудью, только когда свернусь калачиком под одеялом. Я вдохну полной грудью и ка-а-ак посплю!

Всю ночь я дергалась из-за каждого шороха. В темных углах мне мерещился мертвый мельник Петар, который приходил ко мне и с желчной ухмылкой начинал меня душить.

Он все приговаривал: «Упырь? Упырь, да?! Вот тебе упырь, раз так хотела!»

И я слезно извинялась, пристыжено молила о снисхождении, я вся краснела от стыда за свою детскую впечатлительность, которая испортила человеку репутацию и прицепила к нему противную кличку, ушедшую за ним даже в посмертие…

Когда мне не мерещился упырь, я металась в короткой, тревожной дреме, где миссис Реган сажает меня в темницу за то, что я украла у Петара башмаки, из-за чего он и проснулся после смерти. Без башмаков под землей холодно! На суд надо мной пришли все горожане. Мама отреклась от меня, потому что я запятнала честь нашей благородной фамилии Ситари, сестра плакала, что теперь никогда не выйдет замуж из-за меня и я ее не уберегла, а Фимрис приехала в суд на золотом паланкине, чтобы сообщить всем, что этого от меня и стоило ожидать. И все - все! - смотрели на меня с осуждением и разочарованием.

К утру я уже была так измотана, что не могла думать ни о чем, кроме мягкой постели. Или даже не мягкой, а хоть какой-нибудь. Погода сегодня была хмурая, как перед дождем, а температура упала аж на десяток градусов. Буквально все подталкивало ко сну!

- Я отрицаю все обвинения! - лениво отмахнулась я и поплотнее закуталась в шаль - от недосыпа меня пробивало на мелкую дрожь.

Женщина стиснула зубы и зло сощурилась.

- Вот она - деревенская наглость! Совершеннейшая бесстыжесть! Апогей хамоватой самоуверенности. Какая была подхалимка, а теперь даже смотрит свысока… И главное в честь чего? Ты чего-то в жизни добилась? Ты что-то из себя представляешь?! Или обокрасть человека - это теперь достижение? Вы на нее просто посмотрите! Она гордиться тем, что удачно умыкнула деньги! Ей же даже не стыдно…

Я ме-е-едленно достала из кармана расписку, выждала театральную паузу, глядя женщине в глаза, и протянула сложенный листок дяде Дэю.

Он пробежался глазами по расписке.

- Во-от! - подскочила женщина, - Она сама себя сдала! Она признала вину!

Это было обнадеживающе, и я скрестила пальцы…

- Но тут написано, что вы сами дали ей денег, - нахмурился дядя, - Это же ваша подпись?

Я замерла в ожидании. Пожалуйста, пусть она кажется именно такой самоуверенной и глупой, как бы мне хотелось! Я этого так хочу!

- Ну да! - кивнула женщина, - Но вы читайте, читайте дальше…

Я откинулась на спинку кресла с облегченной улыбкой. Может мой план был ненадежным, но удача повернулась ко мне лицом.

- …я их ей отдала за услугу! А она не то что ее не выполнила, она еще и украла мою дочь! То есть, она украла и деньги! Когда тебе заплатили за работу, а ты ее не выполнил - это мошенничество и воровство! Да и что она за сестра после такого? Ты Рине-то это показывала?!

Дядя Дэй покивал. Я видела, как весело собираются складки у его глаз, но он сохранял серьезный вид, не мешая женщине высказаться.