– Зато живой, – осклабился Сорви-голова и продолжил загибать пальцы. – Во-вторых, я не участвовал в ваших развлечениях, если их так можно назвать.

– Неужели все так плохо? – насторожился Синдбад.

– Не выведи я тебя поздно вечером из дворца, сегодня благословенный Нури наверняка устроил бы показательную казнь, не тратя время на долгий суд.

– А… что же я такого натворил?

– Ужасные вещи! – округлил глаза Сорви-голова. – Если не считать того, что вы с Нури уничтожили месячный запас очень дорогого вина, то ты: подбивал эмира смотреть грязные, недозволенные Аллахом танцы; пытался проникнуть к луноликой Амаль и лично посвататься к ней; называя себя каким-то Петром, а окружение эмира – об… обоз… ревшими боярами…

– Оборзевшими, – машинально поправил Синдбад.

– Неважно! Уговаривал эмира сбрить всем бороды, начиная с главного визиря и кончая самым ничтожнейшим из приближенных, причем топором!

– Ох-ё-о! – только и выдохнул Синдбад.

– Вот именно, – согласился Сорви-голова. – И это не считая наверняка сильно пошатнувшегося сегодня здоровья эмира и сомнений слуг, явно уверовавших в то, что в их благодетельного правителя вселился джинн. А может, и не один.

– Опять двадцать пять! – Синдбад хлопнул себя по коленям. – Но ведь не я заставлял его пить!

– Ты ввергал старого, слабого человека в бездну порока, потворствовал его черным желаниям, вместо того, чтобы как более молодой и сильный оградить от них. Я никогда еще не видел, чтобы милейший Нури – прости меня господи! – так нажирался. Да он разве что не хрюкал.

Синдбад совестливо склонил голову.

– Вот то-то же! – одобрил его смирение Сорви-голова. – Судя по тому, что ты вытворял, я могу точно сказать, кто ты!

– И кто же я, по-вашему?

– Одержимый джиннами неверный из северных стран, вот кто!

– Не по-онял, – набычился Синдбад, подаваясь вперед и сжимая кулаки. – Что за?..

– Тихо, тихо. Хорошо, мы не будем касаться несколько скользкой темы твоего происхождения, – быстро проговорил Сорви-голова, но на всякий случай чуть отодвинулся вместе со стулом. – Да и не в том дело.

– А в чем тогда?

– В том, что мне наплевать, кто ты. Но ты поможешь мне добыть Яйцо Циклопа!

– Чье яйцо? – Синдбад непонимающе уставился на Сорви-голову.

– О юноша! Неужели ты не слыхал о Яйце Циклопа?

– Как-то не привелось, знаете ли. А что, разве циклопы несутся? Или я должен кастрировать несчастное животное?

– Они не животные, а ужасные страшилища в три моих роста, ну, может чуть поменьше, – прикинул Сорви-голова, задумчиво сведя брови.

– Постойте, постойте. Вы так говорите, будто циклопы на самом деле существуют.

– О, они существуют! Можешь мне поверить, мой необразованный друг.

– Но тогда… – оторопело пробормотал Синдбад.

Странный, ни на что не похожий Древний Восток; Сорви-голова, который почему-то капитанствует на корабле и ест свинину, а не борется против колонизаторов; северная страна, в которой умельцы изготовляют говорящие зеркала; эмир, напивающийся в хлам с первым встречным… Хотя эмиры, разумеется, разные встречаются. Теперь еще живые циклопы!

Синдбад застонал и спрятал лицо в ладонях.

– Ну, джинн, попадись ты мне!

– Что ты сказал? – не расслышал Сорви-голова.

– Нет, ничего. – Синдбад постарался взять себя в руки. – Так что вы там говорили о мошонке циклопа?

– Какой еще мошонке?! Э-э, мой туповатый юный друг! Подобная неосведомленность просто непростительна для образованного юноши, каковым я тебя полагал, – удрученно произнес Сорви-голова. – Неужели ты и вправду ничего не слышал о чудесном Яйце, хранящемся с древних времен у циклопов и дарующем мудрость своему обладателю?