– Осторожно, моя принцесса!

Синдбад сбросил с себя оцепенение, овладевшее им, и резко обернулся на клич. Кричала одна из девушек, решившая поинтересоваться, куда так надолго могла запропаститься ее обожаемая принцесса.

– На помощь! Стража!!! – не унималась девица, заходясь в истошном визге, топоча ногами и приседая, словно мучимая нестерпимой нуждой.

– Беги, о Синдбад! – Принцесса чувственно протянула руку к молодому человеку, но не решилась дотронуться до него. – Беги, иначе тебя схватят.

– Я вернусь, Амаль! – крикнул Синдбад, сорвавшись с места. – Верну-усь.

Он запетлял меж яблонь, чьи нагруженные спелыми плодами ветви сгибались почти к самой земле.

Со стороны дворца донеслось бряцание оружия и доспехов: доблестная стража спешила на помощь принцессе. Не страшно – Синдбад три раза успеет сбегать к стене и обратно и еще хорошенько выспаться, пока они доберутся сюда. Но тут сзади послышался лай: видно, кто-то додумался спустить собак, что было гораздо хуже и серьезнее. Синдбад поднажал. Впереди меж деревьев уже виднелся забор, но дробные удары когтистых собачьих лап быстро приближались. Синдбад не решился оглянуться назад, боясь оступиться или влететь со всего маху в ствол дерева. Упругие ветви больно хлестали его по лицу. Он отмахивался от них руками, подныривал под ветки, вскакивал и опять бежал. Вот и забор! Но собаки уже совсем близко, и, судя по злобному лаю, никак не болонки или чихуахуа.

«Где же проклятый тутовник?»

Синдбад заметался около забора, вглядываясь вверх в попытке отыскать длинный ствол, перемахивающий через забор. Вот он, наконец-то! И как только он его раньше не заметил. Синдбад рванулся к одиноко стоявшей яблоне, над которой простирался толстый кривой сук шелковицы. Огромная черная собака, нагнавшая было беглеца, впустую клацнула зубами и, промахнувшись, недоуменно уставилась на то место, где только что стоял враг. Зарычав, она опять рванула за непрошеным гостем, но другая собака, рыжая, с черными подпалинами, первой настигла Синдбада, когда тот уже резво взбирался на яблоню, и в прыжке вцепилась в развевающуюся полу халата. Синдбад от сильного рывка едва не свалился с дерева, однако в последний момент успел вцепиться обеими руками в ствол у самой земли и шустро вскарабкался на него. Страх быть разорванным на мелкие кусочки придавал силы. Собака продолжала болтаться на халате. Синдбад зло пнул ее в попытке стряхнуть с себя, но собака зарычала и лишь сильнее сжала зубы.

– А, шайтан тебя раздери! – буркнул Синдбад, продолжая тыкать собаке в нос мягкой подошвой кроссовки.

И тут подоспела вторая собака. Не долго думая, она подпрыгнула и схватила зубами свободную часть полы. Теперь Синдбада тянуло к земле килограмм пятьдесят, не меньше. Он все ниже и ниже сползал с сука, делая тщетные попытки удержаться на нем.

– Вот же навязались на мою голову! – в сердцах бросил Синдбад собакам, сильно качнулся и, забросив на сук обе ноги, сцепил их крест-накрест. Одновременно он отпустил руки и выгнулся назад. Халат соскользнул с плеч Синдбада и вместе с собаками упал на землю. Халата, конечно, было жаль, но не расставаться же из-за него с жизнью.

Подтянувшись, Синдбад шустро взобрался на сук, с него перемахнул на другой, более высокий, и наконец перебрался на широкий сук шелковицы. Развалившись на нем, молодой человек немного отдышался и, быстро перебирая руками и ногами, пополз по суку в сторону забора.

Собаки, как только халат оказался в полной их власти, утеряли интерес к Синдбаду. Каждой их них хотелось заполучить долю добычи, чтобы похвастать ей перед хозяином, но халат был один, и собаки тянули его каждая в свою сторону, рыча и дергая огромными головами. Не выдержав подобного обращения, халат затрещал и разошелся по швам. Собаки мгновенно успокоились и, гордо вскинув головы, бросили к ногам подоспевших стражников добычу.