– Мгм… вполне возможно.
Едва Симплицимус оказался в своем жилище, он немедленно принялся за разбор принесенных вещественных олицетворений Глубинных парадигм Бытия. Он даже не посмотрел на стол, где лежали принесенные с соседней помойки аппетитные кусочки разнообразнейших яств. Но только стоило ему раскрыть первую по списку книгу Пророка, стоило ему прочитать пару абзацев, как Симплицимус с отчаянием понял, что ему предстоит труд непомерный, может быть, даже опасный для его неокрепшего разума. В его мозгу вихрем зароились сонмы ассоциаций текстов с протухшей и провонявшей едой с помойки, из которой он питался всю прошлую неделю. Со стоическим хладнокровием Симплицимус, преодолевая естественные инстинкты организма, так сказать, его природные позывы, и отгоняя от себя искусительные мысли о передышке хотя бы на миг от его занятия, продолжил изучение великого Слова Пророка. Он утешил себя всплывшим из глубин подсознания каким-то давнишним знанием, которое придало смысл его нынешнему труду: «Вначале было Слово и Слово было Бог…». Это укрепило его решимость, и Симплицимус снова погрузился в чтение желанных абзацев. Но искусительные мысли, как некие злые силы, так и норовили отождествить непревзойденные перлы мыслей Пророка с пошлыми, недостойными высочайших образцов Знания, ассоциациями.
«А вот этот абзац напоминает кусочек колбасы, съеденный вчера. Ничего, что он был вонюч, как любовные романы баб-писательниц, и после нестерпимо болел живот. Но зато эти неприятные моменты дали мне всю полноту ощущения жизни. Теперь у меня иммунитет от всего, что я встречу в печатной продукции. Наверное, поначалу так бывает с любой Великой Истиной. От нее остается сильная изжога и долго болит живот! Ничего, что эти симптомы обрушились сейчас на мое тело. Это так идет постижение истины! Хотя от того куска колбасы отказались даже крысы, то, значит, он действительно был окончательным артефактом воплощения Продуктовой Истины. Хорошую пищу все съедят, все охочи до лакомых кусков… А вы попробуйте крайнюю степень превращения того, что питает жизненные силы плоти! Продукты и Слово, Мысль, – вот две стороны Бытия и их следует познать в полной мере. Только тот, кто прошел все стадии, кто изведал все грани их, достоин самого великого Просветления и Нирваны!..».
«А вот этот, что лежит в куске осклизлой бумаги… Видать по всему, – это кусочек свиного сала, приятного голубого цвета. Совсем как у недавно виденного романа автора … как его там… Какая-то птичья фамилия». Он даже не смог ее запомнить, настолько быстро выветрилась из головы. А какое обещающий смысл был заключен в одном названии этого романа – «Голубое сало!». Читалась и мнилась в нем ширь, и бескрайняя даль непомерности блаженного забвения! А все на поверку оказалось той самой помойкой, на которой я добыл этот чудный голубой отброс. Этот автор не помог ему достичь нирваны. Уж очень он тщился выдать свои бессвязные и примитивные мысли за нечто философско-значимое в мировой литературной мысли…
Симплицимус несколько отвлекся. Он тут же вспомнил своего соседа по койке. Тому хватило именно одного названия, чтобы навсегда остаться в блаженной бесконечности забвения. Сжигаемый любопытством Симплицимус как-то ночью выкрал из-под подушки драгоценную книжонку и начал было проникаться мудрыми канонами печатного стеба. Но после двух страниц с превеликой осторожностью вложил книжонку в дрожащие пальцы соседа, судорожно нашаривающих под подушкой в поисках своего сокровища.
Отдал Симплицимус соседу книжонку без всякого сожаления и трепета. Дрянной оказалась эта книжонка, как раз по уму бедолаги-дебила… «Голубое сало»… Ну ведь надо же! Так умно и тонко использовать яркий образ, скрыв за этим нечто непотребное!