Но, несмотря на временные препоны в изучении творений Господина всея Мудрости, все же некоторые знания Симплицимус сумел втиснуть в столь недостойное хранилище их, как его мозги. Господи, великий Пророк, воплощение логики и разума! Как созвучны были душе Симплицимуса эти строки! Все неважно, не имеет значения по сравнению с глубиной прозрения Пророка, возвестившего мудрость не замутненных ничем кристальных знаков, которые он назвал Семеркой, Числами. Вложив эту непревзойденную мудрость в деяния отрока, Пророк тем самым показал, что и зрелому мужу под силу превозмочь сие ослепительное Знание.

Симплицимус был несказанно доволен, что смог, по своевременному вмешательству судьбы в лице его благодетеля, обрести столь ценные фолианты. И по мере изучения драгоценных крупиц текстов, описанных далее, Симплицимус все больше проникался светом Высокой Истины чисел. Он завидовал отроку. Он сам желал быть на его месте, чтобы чрез себя пропускать мудрую благодать пророческого откровения… Он не решился назвать имя Пророка всуе, благоговея при одной мысли о его, Симплицимуса, причастности Вечной Благодати Истинного Знания. Он еще раз вчитался в текст великого писания Учителя:

…Идея заключить с семеркой пакт созрела у Степы Михайлова тогда, когда он начинал понемногу читать и задумываться о различиях между полами. Первые формы этого альянса были примитивными. Степа рисовал семерки разного вида на разные случаи жизни. Например, большая и пустотелая, во всю страницу, защищала от тех ребят, которые были старше и сильнее. Четыре заостренные семерки, расположенные по углам листа, должны были остановить буйных соседей по палате, которые имели привычку подкрадываться во время тихого часа, чтобы ударить подушкой по голове или положить прямо перед носом какую-нибудь гадость. Однако несколько досадных происшествий, от которых семерки должны были защитить, показали, что этот метод не подходит.

Симплицимус усердно вникал, трактуя и комментируя вслух каждую строчку. Он чувствовал, что что-то ускользает от его понимания в постижении этих великих текстов, тем самым, не раскрывая для него полного величия Глубин Истинного Знания. Это его расстроило и наполнило весь череп колокольным звоном. Их удары становились все мощнее и чаще. Подбежавшие люди-ангелы в белом едва успели отнять Симплицимуса от стены. Стоя перед ней он ударами головой об ее поверхность усердно пытался вбить в свою глупую башку еще хоть одну крупицу вожделенного Знания во всесжигающем желании проникнуть в великую тайну мудрости, заключенную в текстах Пророка…

– Понимаете, коллега, этот вид заболевания нельзя отнести чисто к психическим явлениям. Уж больно факторы, определяющие граничное состояние пишущей братии, схожи с проявлением сумеречного подсознания. К тому же, эти креативщики не отличаются необходимым интеллектом, чтобы реализовывать свои амбиции в этой области человеческой деятельности. Положение ухудшает и то обстоятельство, что те, кто пользуется плодами их трудов, сами стоят на интеллектуальной лестнице много ниже, особенно это касается их протеже и издателей.

– Простите, но это уже банальность! Сколько в последнее время встречалось случаев, когда замаскированные под официально разрешенную деятельность печатные органы, выдают столь дикие по своему содержанию продукцию, что диву даешься!

Почему нам, людям, призванным оберегать общество от индивидуумов, носителей скрытой угрозы причинения телесного вреда, в этом дана зеленая улица, а в том, что повреждает сам разум, способность человека трезво оценивать плоды своей деятельности, любое вмешательство в такой род деятельности запрещено законом? И даже преследуется, как покушение на свободу слова, проще – преследование за инакомыслие. А то, что это инакомыслие уничтожает саму возможность творческого, да и вообще какого бы то ни было мышления, абсолютно никем не отслеживается! Боюсь, это приведет к вырождению нации еще при нашей жизни, вот попомните мои слова!