– Наше правительство… В общем, информационная война дело такое… Все слушают иностранных «экспертов», или тех, кого они купили. Да и в правительстве чуть ли не большинство куплены. Тем более я тебе не рассказал всю правду. Все намного серьезней. Моя фраза про то, что от игры будет зависеть будущее – не пустой звук. Всей правды пока раскрыть не могу. Но ты поверь – все очень и очень серьезно.

Ммм…

Как же хорошо-то… Потягиваюсь. Сквозь сомкнутые веки ощущаю свет утреннего солнышка. Этот свет ласково нагревает кожу открытых участков тела и переодически становится то ярче, то тусклее. Помимо цвирканья лесных птичек, слышится крип покачивающихся за окном ветвей, и шум листвы. Легкий теплый скознячок проносится по комнате, даря умопомрачительный вкусный, и дарящий заряд бодрости, свежий воздух.

Потягиваюсь еще раз. Кайф…

Смутное шевеление сбоку, и еле ощутимое дыхание в ухо заставляет приоткрыть один глаз.

У моей головы в крадущейся позе замирает Шустрик. Мордочка его вытянута вперед, рот приоткрыт в попытке куснуть меня за ухо. Горностай медленно переводит на меня взгляд, и находится в нерешительности. Мол, стоит все-таки укусить, или сам встанешь?

– Ты знаешь, как в моем мире иногда поступают с будильниками? – при моем голосе Шустрик отстраняется и выпрямляет тело. – Правильно, швыряют об стену. Ну, или просто разбивают молотком.

Юркий зверек ничего не отвечает и молча удаляется. А я поднимаюсь с топчана. Сквозь шевелящиеся ветки деревьев, через окна, проникает достаточно солнечных лучей, чтобы в комнате было очень светло. Мои босые ноги, и когда только успел снять кроссы, ощущают шершавость нагретого солнцем деревянного пола.

Данная обстановка погрузила меня во воспоминания детства. А именно в период летних каникул у бабушки в деревне. Орущих петухов за окном только не хватает. Эх, ностальгия…

Выйдя из одной комнаты обращаю внимание на свободный проход в другую. В ней на стенах развешено разнообразное средневековое оружие. Мои глаза расширяются от восхищения. Чего здесь только нет…

Мечи, топоры, булавы разных форм и размеров расположены в разных рядах. Представлены несколько экземпляров боевых луков и арбалетов. Несколько щитов занимают приличную часть стены. Копья находятся в стойках. Не хватает деталей доспехов, что бы было похоже на фотографию из музея, в который я так и не попал.

Собираюсь уже было схватить один из мечей и помахать им вдоволь, как раздается скрипучий голос ведуна:

– Рано тебе еще настоящие оружие в руки брать. Пойдем завтракать.

– А ты когда меня научишь мечом биться? – с надеждой в голосе спрашиваю я.

– Мечом? – удивленно протягивает он. – Хех! Не дорос ты еще до работы со сталью.

– Это еще почему? Я могу долго тяжелым предметом махать!

– Ах-ха-хаха-ха! Ех-хей! Ну уморил! Надо же! Махать он может! Ха-ха-ха! Дам тебе чурку деревянную, вот ей и маши. Мечем работают. – последнюю фразу дед произносит наставительно, при этом вытирая набежавшую от смеха слезу. – Но вот, что тебе скажу. Крепчаешь ты быстро. Потому, еще пару дней занятий на укрепление твоего тела, а затем можно приступить к работе оружием. В твоем случае… Хе-хе! С чуркой!

Но меня и такая новость радует. Пока чуркой. А там и мечом мах… В смысле, работать буду.

После обильного завтрака, Хрумвар отправляет меня набрать воды из колодца. С чем я справляюсь без проблем. Что такое «журавль» на колодце, я прекрасно знаю и пользовался не раз.

После вчерашнего мышцы тела испытывают лишь легкую и приятную тяжесть. Что не может ни радовать. То ли здешний лесной воздух помог, то ли дедовы травяные настои, но я ожидал худшего. Хрумвар угощает меня медовыми сотами и отвлекается на какие-то домашние дела. Пока жду старика, делюсь угощением с подбежавшим медвежонком. Тот с радостью его принимает. Затем начинает обтираться об мои ноги и о пенек, на котором сижу.