Так я и мечусь несколько раз, вначале спускаюсь, стараясь постучать, потом передумываю, оставляя сумку.

— Что вы делаете? Это что, шаманский танец такой?

Я вздрагиваю, оборачиваясь. Ну вот, снова опозорилась.

— Решили наложить проклятье на мою базу?

В горле першит, когда я вижу, что ко мне идет начальник отряда собственной персоной. Голый по пояс и взмокший от тренировки, он тащит на плече бревно.

— Я пришла извиниться за своего мужа. То, что он сделал — это…

— Это лишнее, — одергивает меня спасатель, безразлично проходит мимо и, швырнув бревно на крыльцо, поворачивается ко мне спиной.

Залюбовавшись, несколько секунд просто не могу с собой справиться. Мое внимание привлекает его крепкая бронзовая спина с четким рисунком рельефных мышц. Широкие плечи и сильные руки с буграми мускулов и переплетением сухожилий, а еще ровный позвоночник, привыкший к тому, чтобы отшвыривать бетонные плиты и выносить на руках пострадавших. Шорты начальника немного сползли, и я перестаю дышать, глядя на две ямочки поясницы и верх крепких мужских ягодиц.

Быстро отворачиваюсь, сглатывая, беру себя в руки. Мой муж — спортсмен, в нем нет лишнего веса, но он не такой, даже не знаю, как это назвать, идеальный. Великолепный образец мужского тела поворачивается ко мне и, взяв полотенце, что висит на перилах, вытирает волосы и лицо. Мой взгляд невольно скользит по коричневым пятнышкам сосков, темным волосам на груди, аккуратной родинке возле пупка и бл*дской дорожке волос, что чертит четкую линию и ведет прямо в шорты спасателя.

Я видела много голых по пояс мужчин, но такой неловкости еще никогда не испытывала. У Жени в спортклубе ребята часто занимаются без рубашки, отрабатывают удары и стойки, и некоторые потные тела вызывают у меня даже отвращение.

Но не начальник отряда… Я не понимаю, как так.

Смотреть бы на него целыми днями, да только неправильно это, нехорошо. Суровый, мужественный, ни дать ни взять лев — царь зверей. И рычит так же. Взгляд настолько безразличный и хладнокровный, что мороз по коже. Но от этой пустоты в его глазах становится еще интереснее. Я не боюсь его, скорее заворожено любуюсь грацией и силой. Интересно было бы понаблюдать за спасением людей. Наверное, это захватывающее ощущение, видеть, как он меняет чужие судьбы, возвращает живыми детей убитой ужасом матери или раненого, но живого мужа, почерневшей от горя и страха жене. Викинг рассказывал, что он очень умный и всегда знает, что делать. Меня восхищает то, что этот человек занят действительно важным делом.

Прочь, прочь от этой пустоты… Минутное пагубное затмение. Завтра пойду на работу лепить пельмени и забуду мужика с бревном. Дел полно, встать надо пораньше и загладить вину перед шефом.

Когда пронзительный взгляд чернющих глаз пригвождает меня к месту, оступаюсь, двигая сумку с продуктами.

— Вот!

— Что это? Бомба?

— Нет, это еда. Вик… Ваш сотрудник сказал, что вы плохо питаетесь. На пару дней хватит.

Нельзя показывать, как мне неловко рядом с ним, поэтому я почти до боли выпрямляю спину, стараясь стоять ровно.

Кириллов молчит. Решаю уйти. Когда я оборачиваюсь у скрипучей калитки, сумка стоит на том же месте, где я ее оставила. Он не взял угощения и ушел на базу. Кто бы сомневался. Гордый лев не жрет всякую падаль. Ну и черт с ним, качнув головой, ухожу домой, все еще чувствуя странный трепет и необъяснимое волнение внутри.

11. Глава 10

Олег

Еду, принесенную женой боксера, мы съели. Честно, не хотел ничего брать и быть обязанным, но голодный Викинг, вернувшейся с тяжелого вызова, буквально накинулся на сумку с жареной курицей и ароматным пюре. Глядя на его аппетитное чавканье, подтянулся и Петров. А у меня так сильно заурчало в желудке при виде этих двух обжор, что я тоже не удержался. Банки мы помыли и аккуратно сложили в сумку обратно. Первое время все это стояло в углу. Думал отправить Викинга, чтобы отнес добро Елизавете Петровне. И он побежал бы с удовольствием. Но пораскинув мозгами, я решил, что он будет болтать с женой боксера и из-за него у девчонки могут появиться очередные неприятности с буйным муженьком.