Лорд Эттрейо всегда соблюдал дистанцию. За эти три года — это чуть ли не первый раз, когда он притронулся ко мне. Даже за обедом или завтраком, передавая хлеб или масленку, мужчина держал их так, чтобы наши пальцы не коснулись. Мы всегда ели втроем: я, он и госпожа Илмон. Словно некая странноватая семья.

Ох, госпожа Илмон… У лорда Эттрейо уже есть любимая женщина. Нечего пускать слюни.

— Простите, — пролепетала я, высвобождаясь. Его рука на моей спине на миг напряглась — но тут же исчезла, и я поспешно отступила. Впрочем, лицо мужчины не выражало никаких эмоций. — Я… немного задумалась.

— Не стоило, — отозвался он, и его голос прозвучал, как всегда, сдержанно. — Нужно быть внимательнее.

— Да, господин Эттрейо, я буду стараться, господин Эттрейо, — послушно пробормотала я, и, дождавшись разрешающего кивка, сбежала к себе.

К голове был полный сумбур. Неужели… неужели лорд Эттрейо мне нравится? Конечно, это неудивительно, учитывая, что, кроме него, я почти ни с кем не общаюсь. Не считая учителей, самому молодому из которых было под шестьдесят, и рослой преподавательницы фехтования, которая и вовсе уехала в прошлом месяце. Как тут не влюбиться в единственного привлекательного…

Влюбиться. Я остановилась на месте, даже не додумав мысль. Разве я влюбилась? Да не может быть, я просто… испытываю признательность. Признательность за хорошее отношение. Разве я посмела бы влюбиться в того, кого я совершенно не прельщаю в этом смысле? И у кого уже есть, так сказать, фаворитка. Я же не какая-то там..

— Продажная девка, — вдруг раздалось в темноте коридора, и меня резко толкнули. Ойкнув, я успела выставить перед собой меч — к счастью, в ножнах — и оплеуха госпожи Илмон пришлась на него. Зашипев, она потрясла ладонью в воздухе и, вдруг схватив меня за горло, снова прижала к стене.

— Не вздумай прижиматься к нему, маленькая дрянь, — срывающимся от ярости голосом произнесла она. Я лишь недоуменно моргнула — конечно, женщина всегда меня недолюбливала, но угрожать никогда не решалась. Да я и не давала никакого повода! Мы же, конце концов, тренировались! —Понятно?

Ее пальцы на моем горле сжались, а лицо, обычно надменно-спокойное, было перекошено от гнева. Я могла бы одним движением, вынув меч, заставить ее разжать руки или даже порезать — но… она гостья лорда Эттрейо. А я, по сути, никто. Точнее, фактически я была его собственностью, рабыней, хотя ко мне относились со всем уважением.

— Понятно, — ровно отозвалась я. Госпожа Илмон тут же, резко успокоившись, отпустила меня и даже потрепала по щеке. Вторая ее рука легла мне на талию и медленно двинулась вверх. Нащупав под плотным бельем вполне женские округлости, она удовлетворенно улыбнулась.

— Не думай, что твой маскарад обманул меня, — прошипела она мне в ухо. — Встанешь на моем пути — и я уничтожу тебя! Если Каэл решит затащить тебя в постель, я изуродую тебя так, что он мигом потеряет к тебе интерес!

Тут мне уже стало страшно по-настоящему. Передернувшись, я дождалась, пока женщина, рассмеявшись, не оттолкнула меня и не удалилась с улыбкой победительницы, и только тогда бросилась в свою комнату.

Значит, то, что я носила мужские вещи и коротко, до плеч, стриглась, не обмануло… эту змею. Вспомнив, как она лапала меня в коридоре, я скривилась. Какая гадость! Пусть лучше угрожает. По крайней мере, нечего опасаться, что она действительно мне навредит — потому что господин Эттрейо совсем, нисколечко не обращал на меня внимания в этом плане. От этого почему-то стало грустно. Упав на постель, я невидящим взглядом уставилась в потолок.