Мощность: 420.

Базовый урон: 102–180.

Перезарядка: 3 секунды.

Энергозапас: 900.

Скорость восстановления энергии: 150 в час.

Стоимость: 4,88 монеты Сидуса.

Владелец: хомо Картер Райли (временно, на срок действия контракта с рапторианцем Тукангом Джуаланом).

Выданное оружие и доспехи в несколько раз превосходили те, с которыми приходилось воевать на Арене, но все же у меня в голове не укладывалось, что ради такой важнейшей для рапторианского Великого дома миссии мне выдали всего-навсего обычную экипировку, еще и явно пользованную. Даже у Беверли качество доспехов выше.

В старой книге про Первую мировую я читал о чем-то подобном: новобранцам выдавали форму убитых до них, а потом снова снимали ее с трупов, отстирывали, латали — и выдавали следующей волне мобилизованных. Начальство это не волновало — зачем покойникам хорошая экипировка?

Сколько таких волн уже побывало на Агони? Не совершил ли я ошибку, так легко согласившись на предложение Туканга? Действительно ли на планете происходит то, о чем я думаю?

Могу ошибаться, но симптомы, описанные Тукангом: внезапная и скоропостижная смерть персонала и наемников, отключение всей электроники — очень схожи с теми, что я уже видел на Марсе, в той самой пещере с «пауками». Я справился там и выжил, справлюсь и на Агони: предупрежден — значит вооружен. К тому же сейчас со мной Гардисто и живая броня.

Вот только непонятно, намеренно ли недоговаривает Туканг Джуалан или просто не знает, что там может быть артефакт Предтеч?

Я реалистично смотрел на вещи. Кто я такой, чтобы разумный высокого уровня, член Верховного совета, видевший меня впервые в жизни, был со мной откровенен? Вопрос в другом: мне не рассказали всей правды, потому что не посчитали нужным, или никто на самом деле не знает, что за чертовщина там происходит?

В любом случае глупо останавливаться на полпути. Надо сделать все, чтобы выполнить условия договора, оставшись в живых. Для этого следует быть осторожным не только там, на Агони, но и рядом с охотником: Туканг не просто так упомянул, что Убаме придется кем-то из нас пожертвовать…

— Картер… — тихо и осторожно, будто боясь меня спугнуть, заговорила Беверли, положив руку мне на запястье.

Я рассмотрел, что синий, в цвет гиперпространства и ее глаз, лак на ее ногтях облез. Удивительное дело: маникюрные девайсы, работающие по принципу «выбрал дизайн ногтей, вставил руку, вытащил — и готово!», есть у каждой девочки, начиная лет с трех, что уж говорить о роковой мисс Синклер. Но даже по такой мелочи видно, что ей то ли было реально не до этого (в чем я, впрочем, сомневался), то ли натурально все равно, а за сногсшибательной внешностью прячется безответственная и пустоголовая хулиганка с сердцем пофигиста.

Молодая женщина, которая все время полета боялась даже посмотреть в мою сторону, сидела, пялясь в боковой иллюминатор и кусая губы. Зная ее уровень актерского мастерства, я особо не обольщался и не рассчитывал на то, что она чувствует себя виноватой.

— Картер, — повторила она. — Прости меня, прости дуру. Вот у меня вечно так — постоянно хочу как лучше, а получается… ничего не получается. — Она тяжело вздохнула. — Я ведь как думала: верну часть долга Тукангу, он отстанет на время, и я смогу…

— Как и когда ты сюда попала? — перебил я, не желая слушать ее очередные отмазки.

— На Сидус? Около двух лет назад на краудфандинговом шаттле. — Она нервно рассмеялась. — Сбежала от кое-кого.

Я посмотрел на нее, она отмахнулась:

— Долгая и неинтересная история. Скажу лишь, что тот, кто меня ищет, — человек очень опасный и крайне влиятельный. Надеюсь, он меня не найдет. Как ты, видимо, уже догадался, я здесь не под своим именем.