Ретт чувствовал себя не в своей тарелке. У них с Жаном даже не было толкового плана с чего начать поиски, а Хел в кои-то веки взбодрился от перспективы побороться за любовь, пусть и не свою. И что с ним будет, когда Ретт разведет руками на вопрос «И с чего мы начнем?».
Ретт понятия не имел с чего начать. Родители его изыскания поддерживать не собирались, самые старые и почтенные старейшины были в полном их распоряжении, и когда Ретт сунулся к ним с расспросами, они с невозмутимым видом сообщили, что деогенса повелела не разговаривать с ним на подобные темы. А это значило, что даже пожелай они рассказать ему хоть что-то интересное, их язык просто прилипнет к небу. Ретт разозлился на мать так сильно, что перестал с ней разговаривать.
Он поспешил вытащить из библиотеки стаи все самые старые книги и записи и спрятал их у Жана. Они спешно занимались консервацией лаборатории. Специфика алхимических экспериментов просто не позволяла бросить все как есть и сорваться с места, если конечно через месяц ты хотел обнаружить свой дом и его обитателей на месте, а не на луне.
Вечерами Жан штудировал литературу стаи, в поисках зацепок. Ретт немного смущался от этого, ведь эти книги принадлежали Шефердам и давать их читать Ла Росси было несомненно нарушением неписанных законов. Но Ретту, собравшемуся нарушить Великий союз, явно не стоило переживать из-за такой ерунды, как нарушение домашних правил.
Он отправил пару верных волков следить за домом Леонида, но, увы, подумал об этом слишком поздно. Вампир пропал. Дом закрыли и только сторож, садовник да пара горничных посещали его, чтобы прибраться и смахнуть пыль с окон. Леонид исчез вместе с Морхедом, Балера и Терезой.
Ретт не особо переживал по этому поводу. Это было ожидаемо. Проявив агрессию в сторону стаи, Леонид мог опасаться мести и предпочел спрятаться. За безопасность Терезы Ретт не волновался — Фетаро не позволит своему тузу выпасть из рукава.
Ретт был на полпути к веранде лаборатории, когда ему на встречу из-за поворота садовой дорожки вышла супруга Хела, Женевьева в сопровождении двух своих волчиц-компаньонок. Ретт, прежде чем успел себя остановить, почувствовал досаду. Ох, только маленькой мисс Привидение ему не хватало!
Женевьева была тоненькой и хрупкой, что в стае оборотней никак не могло считаться достоинством. В девичестве она носила славную фамилию Ходж, второй по влиянию и многочисленности стаи империи Галивар.
Увы, политические браки в стае Ходж стали нормой задолго даже до Шефердов, и вырождение волчьей крови сказалось на них сильнее. Вот и рождались у них такие как Женевьева — субтильные, белокожие, едва способные к обороту. Хелу в жены досталась их старшая дочь. Император был категоричен в своем выборе. Две главные стаи страны должны быть в близком родстве, никакие конфликты и междоусобицы недопустимы.
Когда Хел женился, он уже год как жил со своей волчицей, Ирмой. Они нашли друг друга в восемнадцать, запрещать сложившейся паре быть вместе никто и не думал. Шеферды полагали, что мисс Женевьева понимает куда она попала и на каких правах. Женевьева Ходж, без двух минут Шеферд, сочла сожительство своего жениха с другой женщиной недопустимым.
Хелу в категоричной форме велели оставить свою волчицу. Женевьева желала быть его женой не только на бумаге. Ретт не знал, что такого Хел наговорил своей невесте, но догадывался, что в выражениях он не стеснялся. Перед свадьбой пошли слухи, что Женевьева собирается сбежать обратно в отчий дом со всей свитой. Слухи были кем-то бережно донесены до императора.