– Эх, братцы, видели бы вы эту Маню… – мечтательно потянулся Талатёнков. – Грудь – во…
Он красноречивым жестом оттопыренных рук продемонстрировал те самые «во».
– Чистые две шаровые башни под пулеметы… Это ж представьте – на одной броне… Пришлось напролом переть, в наглую. А то поначалу ерепенилась шибко, мол, то да се… вы торопитесь и так далее… А как же мне не торопиться, ежели состав отправляется? К тому же вижу по глазам, что мой штурм ей совершенно по вкусу…
– Ну и горазд ты заливать, Телок… – произнес Чесничанский, сплюнув на мокрую землю и растерев плевок каблуком сапога.
– Это кто заливает? – воинственно отозвался Талатёнков. – Завидки небось берут, что у самого кишка тонка на бабу залезть…
– Так ты на нее еще и залез? – с подначкой поинтересовался Чеснок.
– Ты шо, не слышал? – хохоча, откликнулся Жила. – Телок же тебе ясно объяснил, что Маня была – чистая «тридцатьчетверка».
– Да ты что, «Тэшка» для Мани слишком малогабаритная. К тому же не забывай, Жила, про шаровые бойницы для пулеметов… Это что-то трофейное. Может, даже «Тигра»… Чистая зверюга… Она тебе ничего, часом, Телок, не отгрызла, а?… Пока ты по буферам ее взбирался…
– Часом я тебе сейчас зачесночу… – вспылил Чеснок. – Почище «Тигры» вдарю, да так, что башню свернет…
– А что за «Тигра»? – с нескрываемым любопытством спросил Мадан.
– Вот олух… Ты что, про «Тигры» не слыхал?! – расхохотался Талатёнков. Он был рад переключить внимание на лопоухого салагу. – Ну, ты даешь… Это танк такой, деревня…
– А ты еще скажи, что ты его броню на части рвал… – вступился за несмышленого бойца Аникин. – «Тигр», Мадан, действительно почище любой зверюги будет… И лучше тебе с ним никогда не встречаться.
Подошедший в этот миг Карпенко, уловив последнюю фразу, тут же вступил в разговор. От быстрого шага он слегка запыхался.
– Хотя… товарищ младший лейтенант… если приведется с ним… столкнуться, не так страшен черт, как намалевано. И башку ему наши ребята не раз отрывали…
– Это ты верно говоришь, сержант… – согласно кивнул Андрей. – С чем пожаловал?
– Срочно, к ротному… – выпалил Карпенко, переводя дух. – Всех собирает, не иначе, что-то серьезное. Уж очень майор насупимшись…
XVI
Лицо майора было непроницаемо сурово. Собрался почти весь офицерский состав, тут же был и старшина роты.
– Обоз задерживается… – тяжело произнес Шибановский. Желваки на его щеках заходили ходуном. – Мы не можем тут к чертовой матери застрять. Двигаемся вперед на «сухом» пайке. Танкисты ждут нас к вечеру завтрашнего дня. И мы не имеем права опоздать ни на час.
Майор сделал паузу, как бы размечая по пунктам сообщаемую им информацию.
– Дальше… Движемся в район Бродов. Здесь хозяйничает «Галичина» – эсэсовцы из числа украинских националистов. Они на переднем крае против нас. Мы на их территории, считай, каждый местный – их потенциальный пособник. Поэтому ухо держать востро. Никаких контактов с местными. Только повернешься, получишь нож в спину или пулю из обреза.
– Каспревич погиб… – Какая-то неясная тень мелькнула в зрачках майора. – Угробил половину своего взвода… Все, что он успел накомандовать… И пуля ему за это – поделом… А вам урок, товарищи командиры… Помните: штрафники – это ваши бойцы. Вам с ними на смерть идти, с ними приказы командования выполнять… Других у вас не будет.
На последнем слове ротный сделал особое ударение. Сплюнув, он передохнул и продолжил:
– Теперь вот что…
Он перевел взгляд на лейтенанта Погибко, а потом на Аникина.
Андрей с трудом выдержал тяжелый взгляд майора. Но глаза не отвел.