Я беру том, прежде чем это успевает сделать кто-то из стражей, и взвешиваю его на руке. Он тяжел. И стоит на вес золота.

– А вы сумели выяснить, где конкретно их держат? – спрашиваю я.

Мне не терпится открыть материалы и приняться за работу.

Бракен склоняет голову.

– Да. Дорогой ценой.

Я прижимаю увесистую книгу к груди.

– Ваши усилия не пропадут даром.

Пьемонтский принц в почтительном замешательстве оглядывает меня с головы до ног. Мэйвена труднее разгадать. Он не движется, и выражение его лица не меняется. Температура не поднялась ни на единый градус. Но я чувствую, что он полон подозрений. И угрозы. Мэйвену хватает ума держать рот на замке в присутствии принца. Он не помешает мне плести мою паутину.

– Я сама возглавлю поисковую группу, – продолжаю я, решительно взглянув на Бракена.

Он стоит неподвижно, как статуя. Изучает меня, оценивает. Простая одежда оказалась удачным выбором с моей стороны. Я больше похожа на воина, чем на королеву.

– Я возьму с собой отряд, достаточно маленький, чтобы пробраться незаметно. Будьте уверены, мы со вчерашнего дня об этом думаем.

Хоть мне и неприятно, я кладу руку на плечо Мэйвена. Его тело под одеждой холодно. Я ощущаю еле заметную дрожь. И моя улыбка становится шире.

– Мэйвен придумал великолепный план.

Он берет меня за руку. Пальцы как лед. Очевидная угроза.

– О да, – отвечает Мэйвен, и его губы растягиваются в мрачной улыбке, под стать моей.

Но Бракен явно не думает ни о чем, кроме спасения детей. Неудивительно. Могу лишь вообразить, что сделала бы моя мать, если бы в плену оказались мы с Тиорой.

Принц испускает долгий облегченный вздох.

– Прекрасно, – говорит он и снова кланяется. – В таком случае я обещаю поддерживать союз, который существовал десятилетиями. Пока эти изверги не вмешались, – его лицо каменеет. – Но больше я терпеть не стану. Вода повернула вспять.

Я ощущаю его волю так же отчетливо, как течение реки под нами. Неудержимо. Необратимо.

– Вода повернула вспять, – повторяю я, крепко держа в руках книгу.

На сей раз Мэйвен забирается в мой транспорт вслед за мной, и мне хочется пинком сбросить его на траву. Но вместо этого я устраиваюсь подальше от него и кладу на колени добытые у Бракена данные разведки. Мэйвен не сводит с меня глаз, пока усаживается. От его спокойствия я почти покрываюсь потом. Я жду, когда он заговорит, парируя ледяной взгляд Мэйвена своим.

Мысленно я проклинаю присутствие супруга. Мне не терпится впиться в бумаги и поскорей скорректировать свой план, но я не могу приступить, пока Мэйвен насмешливо пялится на меня. И он это знает. Он наслаждается – ему нравится докучать людям. Наверное, его собственные демоны отступают, когда он мучает других.

Только когда транспорт трогается с места и стремительно несется прочь от границы, Мэйвен заговаривает.

– Что ты делаешь? – интересуется он ровным голосом, лишенным всех эмоций. Его любимая тактика – ничем не выдавать своего настроения. Бесполезно смотреть ему в глаза в поисках чувств, как я поступила бы, общаясь с любым другим человеком. Для этого он слишком опытен.

Я отвечаю, держа голову высоко:

– Привлекаю на нашу сторону Пьемонт.

«Нашу».

Мэйвен негромко хмыкает и усаживается поудобнее, готовясь к долгому путешествию.

– Очень хорошо, – отвечает он – и больше не произносит ни слова.

Монфорцы ведут нас к огромному дворцу, который стоит высоко на утесе, над долиной, в то время как остальной город лепится к склонам. Приятный вечерний ветерок развевает многочисленные темно-зеленые флаги с изображением белого треугольника. «Это гора», – догадываюсь я. Какая я глупая, что не разгадала их символ раньше. Тот же рисунок – на монфорской военной форме.