– Привет-привет, Ловчая! – Это оказался Полынь.

Куратор по-старушечьи поджал губы и стоял, скрестив руки на груди.

Ох! Кажется, мне сейчас всыплют по первое число. Неужели ему уже рассказали о моей беготне за Цфат? Или Внемлющего возмутила самовольная отлучка к принцу?

– В следующий раз сразу вернусь в ведомство, без промедлений и перерывов на обед, – с ходу пообещала я, на всякий случай.

– Пойдем со мной, Тинави, надо поговорить, – голос у Полыни был строгий.

Внемлющий осторожно взял меня под локоток. Даже сквозь рукав летяги я почувствовала холодок серебряных браслетов, плотно обхватывающих, один за другим, предплечье куратора.

Мы молча покинули аркаду. А потом, к моему удивлению, пошли не прочь из восточного сектора, а свернули к озеру.

Полынь, не отпуская меня, левой рукой сделал несколько быстрых пассов. Он сложил большой и указательный пальцы колечком, шепнул заклинание и резко дунул в получившуюся дырку. Вокруг нас возник прозрачный переливающийся пузырь, похожий на мыльный. Пузырь Бубри – мера против подслушивания.

Я не на шутку разнервничалась.

Наконец, куратор вздохнул и сказал, продолжая все так же тащить меня в неизвестном направлении:

– Я знаю, что у тебя нет магии, Тинави. – Монетки в его волосах зазвенели, будто акцентируя слова владельца.

– О, – сказала я.

Я тяжело сглотнула.

Я посмотрела на собственные ботинки.

Я шмыгнула носом.

Полынь продолжил:

– Это я подал твое заявление на вакансию Ловчей.

А вот это уже что-то новенькое.

– Но зачем?

– Не поверишь – из-за принца Лиссая.

Перед мысленным взором у меня возникла длинная строчка из восклицательных и вопросительных знаков. Вербально я не стала выражать свое удивление, решив дождаться продолжения.

Но Полынь шел, как ни в чем не бывало. Он, зараза, из тех людей, кто говорит только тогда, когда сам этого хочет. Спрашивай, не спрашивай – лишь воздух зря сотрясаешь. Так что ладно, поиграем в молчанку.

Мы подошли к кромке озера.

Отсюда открывался дивный вид на Храм Белого Огня – главную достопримечательность острова-кургана. Бежевые башни храма вырастали вверх, будто сделанные из мокрого песка; фасад, составленный из трех стрельчатых порталов, таял на палящем майском солнце, а фигуры храбрых воинов, выстроившихся по фронтону, казались кремово-безобидными.

Хороший храм, одобряю. Похож на мороженое.

От храма к нам быстро шел высокий короткостриженый мужчина. Его блестящий жемчужный балахон вызвал у меня удушающий приступ зависти. И почему священники одеваются моднее, чем даже самые обеспеченные горожане?

Мужчина шагнул внутрь «мыльного пузыря». Они с Полынью пожали друг другу руки. Затем священник ритуально поклонился, прижав сложенные ладони к губам: там, где соединялись мизинцы, был нарисован глаз, половины которого встречались лишь при таком жесте. У глаза было шесть ресничек – по числу богов-хранителей.

– Тинави, позволь представить тебе господина Эрвина Боу, служителя Храма Белого Огня и, по совместительству, нашего информатора. Эрвин, это Тинави из Дома Страждущих – новенькая Ловчая.

Мы выразили взаимное удовольствие от знакомства. Я старательно сохраняла нейтральное выражение лица, хотя количество вопросов росло, а вот ответов, увы, не прибавлялось.

– Эрвин, расскажи об убийствах.

Священник кивнул и посвятил меня в детали произошедшего, не обременяясь хоть каким-либо вступлением.

Итак.

Первый труп был найден месяц назад, на закате, в этом самом озере. Тело обнаружил мальчик-хорист, коего злобные однокашники скинули в воду единственно по причине детской жестокости. Зацепившийся за водоросли хорист долго барахтался, выводя отнюдь не ангельские трели, пока, наконец, не наткнулся ногой на нечто холодное. Оно было скользкое и слегка сияло в темноте.