- Оно меня укусило! – муж ткнул в него пальцем. – Это, кстати, кто?

- Знакомься, это Кусачка, - я погладила малышку. – Неопознанная букараха. До сих пор никому не удалось выяснить, кто она и откуда. Достоверно известно только одно – в любой непонятной ситуации она делает кусь!

- Весьма болючий кусь, - пробурчал супруг, потирая пострадавшее место.

- Она, наверное, на стуле сидела, а ты на нее садиться начал. Представь себя на месте Кусачки. Никого не трогаешь, сидишь тихо-мирно, и вдруг на тебя начинает опускаться огромная попа! Любой бы испугался и сделал кусь! Лети, кроха, - я поднесла малышку к распахнутому окну.

Она несколько раз спружинила с важным видом, готовясь к полету, расправила темно-синие крылья, выпустила слюдяные подкрылья и, подпрыгнув, весело зажужжала навстречу новорожденному солнечному дню, который уже приветливо переливался всеми красками.

Перекусив, мы с Кассианом тоже отправились в его объятия. Предвкушая то, что скоро случится, я шла по дорожке, ведущей в сад, и широко улыбалась.

- И что это тебя так радует? – с опаской осведомился супруг.

Чувствует, видимо, что жена задумала какую-то пакость!

- Я просто старательно изображаю счастливую новобрачную, - соврала без тени смущения. – Ты же сам вчера переживал насчет своей мужской репутации. Вот твоя женушка и поддерживает ее старательно!

- Да? – хмыкнул недоверчиво, а потом увидел кое-кого. – Не может быть! – простонал он. – Опять!

- Что такое, дорогой? – с невинным видом осведомилась я.

- Еж, - пробормотал муж. – Тот же, в бигуди. Вон там сидит, - кивнул на пенек.

- Где? – продолжила глумиться я.

- Да вон же! – дрожащий палец мага ткнул в ежика, который и в самом деле сидел на пеньке, свесив ножки. – Ты что, его не видишь?!

- Хватит издеваться над мужем, женщина! – укоризненно сказал колючий субъект. – Инфаркт тяпнет, вдовой станешь!

- Это решило бы разом многие вопросы! – я показала бигудястому моднику язык.

- Так ты его все-таки видишь! – Кассиан облегченно выдохнул. – Постой, он говорящий?!

- Ага, - я кивнула. – Даже болтливый, можно сказать.

- Но-но, женщина, обижусь ведь! – возмутился еж. – Словоохотливый, это более верное выражение.

- А я тогда тоже побуду словоохотливой и расскажу Пименте, кто у нее бигуди спер! – не осталась в долгу я.

- Что значит спер?! – возмутился этот пройдоха. – Позаимствовал – более точное слово! И незачем беспокоить Пиму, у нее дел невпроворот!

- Ты, главное, знай, что за такое заимствование бывает тапком по колючей попе!

- Поймайте сначала, - ежик спрыгнул с пенька и, поправив бигудюшку, которая лезла в глаза, убежал в кусты. – И моя попа вовсе не колючая, это все наветы врагов! – донеслось из них через секунду.

- Поросенок какой! – я расхохоталась, глядя ему вслед.

- А, что, звали? – из-за старика-дуба со стволом в три обхвата высунулся пятачок, перемазанный в земле.

Следом показалась розовая жующая мордашка.

- О, Апчхпук, и ты тут! – умилась я.

- А то! – он довольно хрюкнул. – Желуди нямкаю, они в этом году вкусные, жуть просто!

- Стесняюсь спросить, - вклинился маг, - а почему этот… как ты сказала?

- Апчхпук?

- Он самый. Почему именно так?

- Сейчас увидишь, - усмехнувшись, я шепнула заклинание в ладошку и подула в нее.

Бедняга поросенок тут же смачно, с удовольствием чихнул, и одновременно не менее эффектно испортил воздух.

- Вот, поэтому, - я посмотрела на хохочущего Кассиана.

- Простите, - опустил пятачок к земле наш кабанчик. – Я порой такая свинья!

- Мы протестуем! – к нам подбежали морские свинки. – Да-да-да-да-да!