– У меня есть две теории. Первая – простая. Что все на это давным-давно махнули рукой, потому что ничего не происходило.

– А вторая? – Джейкоб обратился в слух.

– Ну тоже, в общем-то, простая. – Елена усмехнулась. – Что все скрыто специально. Не Янусом, нет. А кем-то раньше. И не с той целью, чтобы хранители не справились со своими задачами. А будто эти знания могли потянуть за собой другие, а кто-то этого не хотел.

– Звучит пугающе, – произнес Джейкоб. – Что же такое надо было скрыть, если на карту не побоялись поставить даже безопасность целого мира?

– Поэтому я надеюсь, что это у меня синдром новичка, – нервно хихикнула Елена и на вопросительный взгляд мужа пояснила: – Ну, когда, бывает, приходит свеженький специалист на свое первое место: не важно, в журналистике, полиции или, к примеру, в больнице. И ему кажется, что он настолько умный и способный, а все, кто тут работает, уже давно закостенели в своих взглядах. И его душа рвется в бой, ему хочется себя показать. Ну и начинает придумывать то, чего нет. Будто до него никто внимания не обратил, а он пришел и все вдруг выяснил с лету. Это потом проходит.

Елена зевнула и потерла глаза, принимаясь снова перечитывать одну из подшивок.

– Ложилась бы лучше, – сказал Джейкоб. – Я же вижу, что ты устала. Это тот самый синдром новичка, брать на себя слишком много. А еще меня сменить собиралась.

Елена с благодарностью взглянула на мужа и кивнула.

– Ладно. Оставлю все тут, если ты не против. С утра засяду со свежей головой. Или с середины ночи. Ты разбуди меня, если не сможешь до утра продержаться, хорошо?

Она еще раз заглянула к детям и отправилась стелить постель, а Джейкоб уселся на широкий подоконник с книгой. Дождь все стучал по стеклу, и не обязательно было наблюдать за ним, достаточно слышать.

Они все еще жили в квартире, выделенной Джейкобу как учителю, хотя его новый важный пост подразумевал улучшение жилищных условий. Теперь он занимал кабинет и должность Януса, а директору полагалась совсем другая квартира, но они не спешили переезжать. Елена шутила, что ждет, чтобы из нового жилища выветрился дух Януса, а Джейкобу просто было комфортно на старом месте. Но близнецы подрастали, и скоро уже могло стать тесно и шумно, поэтому намечался переезд.

Заняв новую должность, Джейкоб тоже сразу принялся в свободное время искать информацию, которую сейчас изучала Елена. Но если что-то и хранилось когда-то в самой школе дождя, а не только в центральной библиотеке главного города, то прежний директор уничтожил все свидетельства об этом до последнего клочка бумаги.

Задумавшись об этом, Джейкоб незаметно погрузился в воспоминания, которые увели его далеко от сюжета книги. Оказалось, он бездумно водит глазами по одним и тем же строчкам, совершенно не вчитываясь в слова. Спохватившись, он прислушался и для верности выглянул в окно. Ничего не изменилось. Мерный стук по стеклу и подоконнику, который так усыпляюще действовал. Вся та же рябь за окном. Джейкоб обернулся на жену – та уже, видимо, давно спала. Он на цыпочках сходил проверить детей, те тоже мирно посапывали в своей комнате. Отложив книгу, Джейкоб снова уселся на подоконник и устремил усталый взгляд за стекло.

* * *

Унылый дождь не прекращался до утра. Джейкоб так и не стал будить жену и крепился изо всех сил, поглощая одну чашку крепкого кофе за другой. Последняя суббота декабря встретила его все той же сыростью и дождливым сумраком. Джейкоб порадовался, что школьные каникулы они решили провести в обычном мире, у приемных родителей Елены. Там хотя бы велики шансы на нормальный снежный Новый год, и малышам не придется бегать по ледяным лужам. Пока из детской не доносилось ни звука, видимо, монотонная дробь дождя хорошо усыпила близнецов.