– А как же свидетели?– наивно удивилась Лиля. Иштван смотрел на нее, и внутри поднималось необъятное отвращение к себе. Просто так втемную использовать доброго и чистого человека – редкая подлость. Но что делать? Нужно выбираться из этой передряги.

– Эти люди, Лилечка, подтвердят все, что им скажут менты. И мы с Пахомом поедем куда-нибудь лес валить. Никто не станет искать тех парней, что действительно были с Бумерангом.

– Где находились  вы?! У вас должно быть алиби!– строго осведомилась  Лиля и внимательно посмотрела на Иштвана.

– Вот в том-то и дело! Пахом, дурень,  с  Ларкой  разругался. Мы пили вчера у него весь  день. Две бутылки водки! У него алиби – это я. А у меня, соответственно, он.  Я домой не помню, как дошел, куртку всю в грязи измазал. Мать сегодня орала, знаешь, как?– усмехнулся Иштван, силясь скрыть тревогу. Сильно давить на Лилю не хотелось, но и выпускать из рук такую возможность оправдаться тоже.

– И ты хочешь, чтобы я обеспечила вам алиби? Так?

– Да, но тебе не придется ничего врать. Ты же ездила вчера к нам  на дачу. А представь, что не со своим мальчиком, а со мной, с  Пахомом, с  Леной,  Корабом. В общем, целой толпой. Как раньше.

– А если Иван узнает и сообщит, что на даче находились только мы вдвоем? –растерялась Лиля. В огромных зеленых глазах колыхалась тревога. 

– Лилечка, ну откуда он узнает?  – ласково заметил  Иштван  и даже всплеснул руками. – Сама подумай! Это же не открытый судебный процесс, а следствие. И его по телеку не транслируют. Показания записали, выводы сделали и все забыли. А еще  имеется свидетельница. Софья Григорьевна, наша соседка по даче. Она запомнила тебя. А так как ей и в голову не пришло, что я дал тебе ключи для  романтического свидания, то убеждена, что видела нас вместе. Она  мельком заметила  твоего...парня  и решила, что это я. Мы что, так похожи, Лилечка?– участливо поинтересовался  он, стараясь говорить спокойно. Только правый кулак с побелевшими костяшками мог выдать подавляемую ярость. Но кажется, Лиля ничего не заметила.

– Нет, просто у вас одинаковые куртки, – нехотя пробубнила она.

– Так ты поможешь?– осторожно уточнил Иштван.

– Придется, – обреченно согласилась   Лиля.– Хотя мне это не нравится! Просто  не хочу, чтобы ты очутился в тюрьме.

– Спасибо, я в долгу не останусь! – растрогался  Иштван и легонько коснулся ладонью ее щеки. Теплые  пальцы невесомо пробежались по холодной коже. От неожиданности Лиля вздрогнула, и  от Иштвана  не укрылось, что она неосознанно  отреагировала на примитивную ласку. Он  не подал  виду  и  деловито добавил: – Я позову ребят, надо обсудить детали.

Бумеранга  арестовали  сразу  после ноябрьских праздников  . И он начал петь соловьем: с кем и  почему находился на станции.

Сначала на допрос вызвали Пахома.  А через пару дней пришел черед Иштвана. Следователь Игорь Петрович Мищеренко не считался ни дураком, ни пьяницей, ни неудачником. Небольшого роста коренастый мужик с простым  крестьянским лицом.

«Как топором вырублено», – подумал Иштван. Он сразу догадался, что ухо нужно держать востро. Вроде по-простому, по-свойски говорил Игорь Петрович, рассуждал о жизни, а потом нет-нет да вопросик подкинет, а от этого вопросика, безобидного вроде, дальше ниточка тянется. А потом уже и вопросы не такие безобидные, и выводы с прицелом. Поэтому Иштван заранее постарался воссоздать всю картину того дня и даже написал сценарий. Где встретились, как ехали, что делали на даче? Он, казалось, продумал все детали и заставил каждого выучить свою роль.