Малеста молча согласилась. Такое было не впервые, а в последние месяцы даже чаще обычного. Муж много времени проводил за деловыми обедами и ужинами, работой и просто встречами с другими банкирами и важными людьми. Малеста не имела права этому противиться и в некоторой степени этому даже радовалась: в конце концов, она во всём зависела от мужа, а ещё безумно радовалась тишине, которая царила в доме, когда Джейкоб был в отъезде.

– Только не заставляй меня встречать Тима вместо тебя, – ответила леди Андервуд, а сердце на секунду заныло, словно предчувствовало, что именно так и будет.

– Он приезжает только завтра вечером, – ответил Джейкоб, надевая шляпу и направляясь к выходу. – А я к завтраку уже буду в Девонсайде.

«А мне послышалось, что поздно ночью», – пронеслось в голове у Малесты, но вслух она ничего не сказала, только проводила лорда Андервуда взглядом и облегченно выдохнула.

_____________

*название местности – Девонсайд – является выдуманным

3. Глава 3. Чем пахнут мужчины

– Вот и Девонсайд, мистер Андервуд! – крикнул возница и подстегнул кнутом лошадь, чтоб шла быстрее, а не волочилась сонной мухой. – Болото объедем, и считайте, я вас доставил.

Повозку и кучера Тим нанял на вокзале. Нанял – громко сказано; просто услышал разговор о возвращении в Девонсайд и попросил подвезти. А когда возница узнал, что попутчик – сын самого лорда Андервуда, то от денег тут же отказался, сообщив, что доставить молодого хозяина домой – самая большая для него в жизни радость. Правда, потом удивился, почему такого важного гостя не встретили как подобает. На что Тим только равнодушно пожал плечами и ответил, что встретить его бы встретили, но только завтра, а он вот взял и приехал на день раньше. В конце концов, какая разница, когда переступить порог вроде бы родного, но уже давно чужого, дома? Сегодня это сделать даже лучше. Раньше приедешь – раньше добудешь желаемое. Раньше добудешь – раньше уедешь и скорее начнёшь, как и прежде, пить, кутить и веселиться.

– Остановись!

Крик Тима так напугал возницу, что тот ухватился свободной рукой за шляпу, похожую на блин и лежащую на свободном местечке рядом, да так и держал её, чтобы та не улетела от резкого манёвра. Другой рукой возница со всей силы потянул на себя поводья.

«Никак, приспичило, – подумал про себя деревенщина. – И не могли потерпеть ещё немного? Вон ведь уже и окна виднеются».

– Довези саквояж до дома и передай слугам. – Молодой хозяин почему-то совсем не торопился к лопухам, зато достал из кармана жилета несколько монет и сунул вознице в потную, мозолистую ладонь. – И не вздумай сбежать с ним. Ценного там ничего нет, а тебе потом не поздоровится.

– А вы как же?

– Прогуляюсь. Дорогу знаю хорошо – не переживай. Хочу вспомнить родные места...

– Как скажете, сэр, – ответил возница. До поместья Андервудов было уже рукой подать, а денег, что щедрой рукой отстегнул молодой господин, хватило бы, чтобы оплатить дорогу туда, потом обратно и ещё раз туда. Богачи – странные люди. То за каждую соломинку в стоге сена торгуются, то деньги на ветер кидают.

В Девонсайде дышалось хорошо. И тишина стояла такая, что Тим зажмурился. От мелких цветов, сладко пахнущих мёдом, захотелось спать, но Тим только ущипнул себя за щёку, снял пиджак, в котором становилось уже откровенно жарко, перебросил его через плечо и широким шагом двинулся вперёд.

Заболоченный пруд весь порос камышами. Тим свернул с узкой тропинки, бухнулся на траву, чуть не поцарапал руки об острую осоку, вытянул ноги и подставил лицо солнцу.