Он так и не привык к своему имени, поскольку до Линнет никто и никогда не называл его Девоном.

– Запомню на случай, когда в следующий раз придется ночевать под открытым небом. А теперь идем, попробуем на несколько миль увеличить расстояние между нами и индейцами, пока не стемнело.

Подойдя к лошади, он вынул из седельных сумок несколько кусков вяленого мяса и протянул ей половину:

– Индейцы назвали тебя Маленькой Птичкой. Такое имя тебе подходит, тем более что кости у тебя не толще, чем у птицы.

– Маленькая Птичка? – неожиданно рассмеялась Линнет, словно он пошутил.

– Они оказали тебе большую честь, дав имя. Пленники редко этого удостаиваются.

Девон взял поводья, одновременно захватив ее в кольцо рук.

– А как тебя зовут по-настоящему?

– Линнет. Не поверишь, но так в Англии называют коноплянку.

– Хочешь сказать…

– Именно. Это такая маленькая птичка.

Девон захохотал громко, весело, так что содрогалась грудь, прижатая к ее спине.

– Ты…

– Догадываюсь. Самая прекрасная на земле женщина, хоть это и не совсем верно.

– Должен сказать, что ты не только самая прекрасная, но и самая странная из всех знакомых мне женщин.

Она не знала, почему это утверждение так понравилось ей, однако ощутила вдруг что-то очень похожее на счастье.

Они скакали до заката. И так устали, что даже не разговаривали. В конце концов остановились у очередного ручья.

– Здесь и заночуем, – объявил Девон, поднимая руки, чтобы помочь ей спуститься.

Линнет втайне поразилась тому непонятному обстоятельству, что принимает его помощь как должное.

– Побудь здесь. Я пойду назад, по нашему следу, и проверю, нет ли за нами погони. Не боишься остаться одна? – ухмыльнулся Девон, понимая, как глупо звучит вопрос.

После его ухода Линнет немного посидела, наслаждаясь отдыхом. Голова зачесалась, и она поскребла кожу, брезгливо сморщившись при виде черной жирной грязи под ногтями, после чего вздохнула и огляделась в поисках хвороста для костра.

Вернувшийся Девон увидел, что она успела расседлать коня и расстелить на земле одеяла.

– Я не знала, стоит ли разводить костер, ведь мы же не хотим, чтобы нас заметили…

– Молодец! Но похоже, люди Безумного Медведя слишком ленивы, чтобы погнаться за нами. Они получили детей. И больше им ничего не нужно.

– Безумный Медведь? Это человек, которого ты…

– Нет. Это был Пятнистый Волк.

Девон разжег хворост и, подбросив еще немного топлива, пристально уставился на Линнет.

– Жаль, что тебе пришлось…

– Давай не будем об этом. Что сделано, то сделано. А теперь иди сюда и дай мне взглянуть на твою распухшую губу.

Она медленно преодолела несколько разделявших их шагов и уселась перед Девоном. Тот осторожно взял в ладони ее лицо и стал ощупывать.

– Открой рот.

Она повиновалась, уставясь в его лоб, пока он исследовал ее зубы.

– Хорошо. Похоже, все зубы целы и ничего не сломано. А как насчет остального? Где еще болит?

– Ребра. Но я уже проверила. Сильные ушибы, не более того.

– Я сам посмотрю. Судя по твоему характеру, тебе могут переломать все кости, а ты и словом не обмолвишься.

Он поднял грязную рубашку, пробежался пальцами по ее тонким ребрам, отнял руки и уселся на корточки.

– Похоже, все в порядке, но наверняка сказать трудно. Не знай я точно, поклялся бы, что передо мной ребенок. Я принес пару подстреленных уток. Нужно ощипать их и поджарить.

– Уток? – удивилась она, снова завязывая рубашку. – Но я не слышала выстрелов.

– Существует много способов охоты, для которых ружье необязательно. Пока ты готовишь, пойду и смою дорожную пыль.

Линнет с завистью взглянула в сторону ручья.