Светлые ресницы Илмы вспорхнули, как крылья ночного мотылька.

— Новенькая рылась в моих вещах, пока все спали. Когда я открыла глаза, она накинулась с кулаками.

— Врушка! — От возмущения у меня не нашлось других слов, кровь прилила к щекам. — Дикий шип в жизни не брала чужого!

— Воровка! — пискнула Илма, больно тыкая меня под рёбра кулаком. — Не успела появиться, а уже тянешь руки к чужому. Мои вещи, всегда будут моими!

— В Крысином углу за такие обвинения язык вырывают! — Я попыталась лягнуть соперницу, но зараза ловко отскочила в сторону.

— Прекратить! — рявкнул декан.

Эссар вместе с Урсой одновременно закатили глаза к небесам, как бы мысленно насылая на головы студенток все возможные кары. Я и Илма застыли в том положении, в каком нас застал сердитый окрик господина Гастона.

— Я ожидал, что ты устроишь беспорядок, Кирстен Шип, но не в первую же ночь! — Обратился он ко мне. — У меня нет желания разбираться, кто из вас начал драку. После лекции ректора Илма отправится на уборку кухни, а Кирстен…

Илма издала какой-то невнятный звук, но немедленно сомкнула губы, отреагировав на предостерегающе приподнятую бровь Урсы. Я безразлично уставилась в окно, ожидая судьбоносного решения декана. Слава хаосу, он не стал тратить время на нудные нотации. Хоть за это спасибо!

— Кирстен займётся уборкой могил, — после небольшой паузы отчеканил Эссар.

11. 11.

Подошло время завтрака, а Жюли так и не собралась. Когда мы вернулись в спальню, молоденькая колдунья, сгорбившись, сидела на кровати и куталась в одеяло. Девочки наперебой расспрашивали её о самочувствие, но та лишь мотала опущенной головой.

Урса потрогала лоб студентки, посмотрела в покрасневшие глаза и сухо заключила:

— Жара нет, — ненадолго задумалась и спросила: — Тебя кто-то обидел?

Жюли глубже зарылась в одеяло и втянула голову в плечи. Должно быть это означало отрицание. Или нет?

— Милая, ты знаешь правила. Сейчас ты встанешь, оденешься и пойдёшь вместе со всеми в столовую. Затем ректор желает видеть группу в турнирном зале.

Правила!

Декан велел ознакомиться с распорядком дня, который висел у входа в спальню, но я так об этом и не вспомнила. Вначале не желала вникать из чувства протеста, но подумав, смирилась с неизбежным. И меня интересовали магические тренировки. Должны же они здесь быть!

Дикий шип обязательно вытащит из сложившейся ситуации самое ценное и необходимое. Я с детства следовала этому правилу и выжила. Справлюсь и теперь.

Жюли ещё ниже опустила голову, упавшие вперёд пряди закрыли лицо. Притихшая после беседы с деканом Илма презрительно фыркнула:

— Цену себе набивает. Ах, чувствительная малышка Жюли! Она такая нежная и слабая. Хитрая козявка хочет увильнуть от проверки в турнирном зале и тошнотворной лекции! Дафна и Дея первые на выпуск. Не ты! Идёмте уже есть!

Эта зараза никак не уймётся. Доведёт, что я снова её проучу. Теперь не избежать Илме разбитого носа.

— Мало получила сегодня? — Я сжала кулаки. — Иди на кухню, куда тебя отправил господин Эссар.

Ядовитые слова Илмы вывели меня из временного оцепенения. Я размышляла об уроках магии и наказании, которое открывало новые возможности. Может быть, мне удастся улизнуть подальше от корпуса и проверить дальние уголки парка. Заодно изучу фасад здания факультета, пути отхода и скрытые уголки.

— Не знаю, из какой грязной дыры ты вылезла, но не тебе мне указывать, воровка, — прямо глядя в лицо, бросила Илма. — В доме банкира Данара таких и на кухню не пускали.

Илма пустила в ход оскорбления, к которым я привыкла с рождения. До изобретательности экономки старого мага ей было далеко, поэтому я лишь усмехнулась: